Украденная «Чайка»

Версия для печати

 Ровно год назад, 12 октября 2014-го, ушла из жизни Татьяна Ивановна Кривенко. Выдающаяся киевлянка, чье имя было известно далеко за пределами Украины. Поразительной душевности и столь же поразительной скромности человек. Чем семья Кривенко отличается от семьи Порошенко.

Несмотря на всесоюзную — во времена СССР — известность — проводить легендарную женщину в последний путь на Берковецкое кладбище столицы пришли не больше десятка людей: родственники и двое коллег.

Татьяна Ивановна Кривенко была известна как один из двух (и первая в коротком списке) бригадиров киевской кондитерской фабрики им. Карла Маркса, имевшая право ставить на знаменитый «Киевский торт» личное клеймо — символ высшего качества выпускаемой продукции. Вся партийно-советская знать СССР к праздникам получала «Киевские торты» только с личным клеймом Т. Кривенко — так называемый «спецзаказ» не мог попасть на стол высшей номенклатуры без зеленой наклейки-факсимиле с инициалами «Т.И. Кривенко». Изысканная рецептура плюс строжайшее соблюдение отточенной технологии гарантировали этому уникальному продукту действительно ручного труда безупречное качество и незабываемый вкус.

Татьяна Ивановна была такой же легендой Киева, как и «Киевский торт». Труженица, лауреат всяческих, в том числе и государственных, премий, правительственных наград, делегат всеукраинских и всесоюзного партийных съездов, обласканная начальством вплоть до Щербицкого, мать двоих детей, красавица — она буквально избегала славы, интервью и фотографий. Врожденная скромность, достойное воспитание квартиру она получала в общефабричной очереди, «как у всех». Не перешла на работу в Кабмин (предлагали не раз), не рвалась в партийное начальство. Но очередь к «нашей Танечке» на «прием» была куда длиннее, чем у парторга предприятия. Потому что «наша Танечка» — а именно так звали на фабрике эту удивительную женщину — в помощи не отказывала никому — будь то совет в затруднительной жизненной ситуации, улаживание семейного конфликта, т. н. «депутатская деятельность» и т.д. Людей, которым «Наша Танечка» реально помогла — тысячи. Ее авторитет среди людей был таков, что с днем рождения ее приходил поздравлять лично директор фабрики. Ее слово весило в коллективе больше, чем слово любого руководителя предприятия — такова была сила человеческого авторитета. Попасть работать в ее бригаду было вершиной фабричной карьеры, это был «знак качества» уже для человека — за этим следовали, карьерный рост на производстве, учеба в ВУЗе, новые жизненные горизонты. Татьяна Ивановна была настоящим Наставником, совет которого многим людям определил их дальнейшую жизнь. Каждое слово этой женщины, не имевшей высшего образования, имело вес. Многие ее звали «мама».

... В годы войны она выжила благодаря своей бабушке: та пекла на дому хлеб, а Татьяна — девочка-подросток — торговала им на Евбазе, куда выпечку носила в мешке с Нивок — это больше десяти километров. На выручку раз в несколько дней покупала муку, пол-мешка (больше поднять не могла) — и пешком назад... В 14-15 лет...

Татьяна Ивановна пришла на фабрику несовершеннолетней в 1944 году. Освобожденный Киев лежал в руинах, киевляне голодали. Работа на пищевом производстве давала возможность выжить самой и как-то поддержать семью. Хотя бы тем, что одним иждивенцем в семье становилось меньше. Татьяна Ивановна знала, что такое Голод.

Девченка и думать не могла, что кондитерская фабрика станет для нее буквально «второй семьей».

У Татьяны Ивановны Кривенко в трудовой книжке только одна запись о поступлении на работу. И одна — об увольнении. Ушла с тяжелого производства лишь тогда, когда «убитые» работой ноги не могли отстоять смену... По времени это совпало с развалом СССР.

Муж Татьяны Ивановны, Николай Трофимович — настоящий офицер-фронтовик, артиллерист, орденоносец, с боями прошел, освобождая, всю Украину, под Берлином получил тяжелое ранение. Строитель по мирной профессии, в Киеве он возглавлял один из строительных комбинатов. Семья Кривенко могла себе позволить себе многие блага — от машины до номенклатурной квартиры. Но считала невозможным — в силу воспитания и пережитого — претендовать на большее, чем семье давал их собственный труд. Он — буквально отстраивал Киев, она своим трудом придавала Киеву шарм. При этом семья растила двоих детей, СОЗНАТЕЛЬНО ничем не выделяясь из окружения. При этом моральный авторитет супругов — каждого в своей отрасли и кругу общения — был безупречен.

Один лишь пример: Татьяна Ивановна, чтобы купить к празднику дефицитный «Киевский торт», записывалась в общезаводские списки — хотя могла получить «дефицит» без проблем с доставкой на дом.

Люди, которые знали их близко, как они утверждали, что более целостной, трудолюбивой и уважаемой семьи встречать не приходилось.

Удивительные люди, слава и гордость Украины, настоящие Украинцы жили скромно среди нас. И так же скромно ушли, один за другим, из жизни.

Татьяна Кривенко, легенда Киева и Украины, чьим именем можно было бы назвать и улицу в Киеве, уходила из жизни трудно. Не в немощи дело. Ее удивляло, «Почему так изменились люди?». Раньше к ветерану труда на праздники — 8-е марта и день рождения приезжали представители фабричного профсоюза, привозили сладкие «гостинцы», тот же «Киевский торт» с «именной» поздравительной надписью. Но с середины 90-х профсоюз (да и есть ли он вообще?) и новое руководство фабрики, ставшей собственностью семейства Порошенко, «забыли» Татьяну Ивановну. Словно ее и не было — человека, чья бригада первой начала делать этот самый «Киевский торт»; человека, отдавшего фабрике больше 50 лет своей жизни и взрастившего целые трудовые коллективы. Нет, Татьяна Ивановна, доживая свой век на Оболони, ни в чем не нуждалась — помогали родственники. Но женщина не могла понять, почему люди стали такими бессердечными, черствыми; «Почему они не хотят помнить, с чего все начиналось?».

Она, всю жизнь помогавшая другим, не могла понять мотивы поступков людей, строивших свое благополучие на обмане других.

В том числе, для нее было ударом, что на месте фабричной базы отдыха «Чайка» в Козине, под Киевом, семья Порошенко построила усадьбу: «Как такое можно делать? А где ж будут мамочки с детьми отдыхать?» Для нее это был вопрос не праздный. Дело в том, что средний уровень зарплат на фабрике К. Маркса (которая сейчас «Roshen») в советское время — около 250-300 рублей — позволял работникам отдыхать, где они пожелают даже без так называемой «профсоюзной путевки». Но молодые работницы фабрики (а коллектив на 90% был женским) не имели высокой квалификации, рабочего стажа, и, соответственно, высокой зарплаты. Но у многих были малолетние дети. Именно эта категория работников предприятия — молодые мамы (семьи) с детьми и ветераны производства (в «несезон») — и составляли основной контингент фабричной базы отдыха под Киевом на речке Козинка. Щитовые летние домики на две семьи каждый, своя лодочная станция, пляж, рядом — лес и заливные луга были важным элементом поддержки молодых семей, сплачивания производственного коллектива, выращивания новой трудовой смены.

Сегодня территория в 4,7 га, на которой раньше была база отдыха «Чайка», принадлежит спортивно-оздоровительному комплексу «Лето-2000», основной акционер которого является Алексей Порошенко, отец президента Украины Петра Порошенко и дед «народного» депутата Украины Алексея Порошенко-младшего. Став владельцем киевской кондитерской фабрики (как — история умалчивает, сами Порошенко распространяться об этом не любят), семейство нынешнего президента «выкупило» и базу отдыха. Такая вот «социальная ответственность» семьи будущего президента Украины: вместо того, чтобы обновить фонды базы отдыха и вдохнуть в нее «вторую жизнь», она фактически была отобрана у тех самых «мамочек с детьми» и ветеранов производства. И на ставшей «модной» среди «новых украинцев» земле Козина семейство Порошенко построили эдакую авторскую копию Белого дома. Привычный для Козина «стиль жлоб-деко». Или «БЫКоко». Работы стартовали в начале 2000-х, завершились в 2012-м. Колонны, триумфальные арки, львы у парадного входа, собственный храм на территории, рядом — баня, и все венчает абсолютно рагульский кирпичный забор. И самое циничное — у граждан Украины семья Порошенко украла берег реки Козин, отгородив прибрежную зону забором. Впрочем, в этом семья Порошенко ничем не выделилась в ряду прочих воровских семейств Украины, укравших у сограждан доступ к берегам Днепра и его притоков.

В тему: Экс-руководители «Нафтогаза» украли чуть-чуть Днепра и леса. Узаконили уже при Порошенко

Конечно же, семья Порошенко имела деньги на покупку свободной земли в том же Козине. Но зачем тратить «кровное» (по оценкам экспертов — $7,5 млн), если можно отобрать (украсть) у «мамочек с детьми»? Это очень красноречивая деталь, характеризующая президента Петра Порошенко и его отца — судимого еще в советское время за хищение Алексея Порошенко.

Вот как подавал эту грязную историю сам Петр Порошенко в 2007 году:

«Шість-сім років тому було ухвалено рішення продати базу відпочинку. Її виставили на продаж, була визначена її ринкова ціна, її міг придбати будь-хто з акціонерів. І хто запропонував найвищу ціну — той і придбав. Що і було зроблено... Я вважаю, що підприємство має займатися виробництвом якісної продукції. Воно не повинно будувати профілакторії, будинки відпочинку... Підприємство має сплачувати людям зарплату, щоб людина могла приїхати туди, куди бажає, а не на загажену базу відпочинку з дерев’яними будинками, без туалету, з койками шість штук на будинок».

Петр Порошенко и здесь солгал: на предприятиях «ROSHEN» на производстве — низкие зарплаты. Эти зарплаты не позволяют рабочим компании отдыхать где-либо вне пределов собственных квартир. Социальные гарантии, условия труда? Достаточно погуглить информацию, чтобы убедиться: труд в концерне не является ни престижным, ни достойно оплачиваемым. Да, люди за работу держатся — как в Киеве 1944 года, и по той же причине: как-то надо выживать.

В тему: В минувшем году киевская фабрика Roshen увеличила чистую прибыль почти в 9 раз

Собственно, в этом и заключается «секрет» наращивания капитала П. Порошенко: низкие, в сравнении с мировыми, цены на сырье, запредельно низкий уровень оплаты труда и мировые цены на реализуемую продукцию. Классика «дикого капитализма». Забота о прибыли — да. Забота о людях? Нет! Это не бизнес ...

Кто-то еще верит, что этот человек намерен строить социально-ответственное государство?

***

... Ровно год назад ушла из жизни человек-легенда — Татьяна Ивановна Кривенко. Тихо и скромно — как и жила.

От «ROSHEN» на похоронах никого не было.

—

Константин Иванченко, Аргумент

В тему:

• «Я надеюсь, что Петр Алексеевич хоть немного умнее Виктора Федоровича», — Семен Глузман
• Дело о строительстве особняка в заповеднике Киева прикрыл Петр Порошенко, — СМИ
• Петр Порошенко внес в Раду свои изменения в нашу Конституцию
• Нардеп показал имение Порошенко, снятое с воздуха