Российско-Украинская Азовская война

Версия для печати

 На до сих пор не установленной морской границе между Россией и Украиной продолжаются настоящие баталии — с погонями, стрельбой и таранами. Специальный репортаж с места недавней гибели украинских рыбаков. 

 ПОСТАНОВЛЕНИЕ О ВОЗБУЖДЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА И ПРИНЯТИИ ЕГО К ПРОИЗВОДСТВУ

г. Ейск, 21 июля 2013 г.

Дознаватель отдела дознания ПУ ФСБ России по <пропуск в документе> лейтенант Первушкин Д.А., рассмотрев сообщение о преступлении, предусмотренном ст. 256 УК РФ, поступившее 18.07.2013 года от заместителя начальника ОД и АП ПУ ФСБ России по Краснодарскому краю капитана юстиции Сметанкина А.В., зарегистрированное в книге № 1 за № 80 и материалы проверки,

УСТАНОВИЛ:

17.07.2013 года примерно в 18 ч. 10 мин. в акватории Таганрогского залива Азовского моря в районе ст. Должанская Ейского района Краснодарского края, в точке с координатами N 46о 41,2’ E 037о 51,7’ экипажем ПСК «Мангуст» в ходе выполнения им служебных задач было обнаружено МПС с бортовым номером ЯАО-0080м с гражданином республики Украина Федорович Александром Михайловичем и четырьмя неустановленными лицами на борту, которые осуществляли установку в акватории Таганрогского залива запрещенных орудий лова — сетей лесковых.

При приближении ПСК «Мангуст» к обнаруженному МПС оно на полном ходу устремилось в направлении побережья республики Украина, игнорируя законные требования сотрудников ПУ ФСБ России по Краснодарскому краю о снижении скорости и остановке. При этом в ходе преследования неизвестные лица на борту обнаруженного МПС выбрасывали с лодки мешки с содержимым.

Примерно в 18 ч. 30 мин. преследуемое МПС резко изменило свой курс в направлении ПСК «Мангуст», ввиду чего произошло столкновение данных плавсредств, в результате которого МПС с бортовым номером ЯАО-0080м оказалось перевернуто на воде. В результате столкновения трое лиц с борта МПС с бортовым номером ЯАО-0080м погибли, 1 пропал без вести, 1 (Федорович А.М.) был доставлен в медицинское учреждение г. Ейска Краснодарского края <…>.

19.07.2013 г., после установления благоприятных погодных условий, в соответствии со статьей 144 УПК РФ, был произведен осмотр места происшествия, в результате которого были обнаружены и изъяты 10 лесковых сетей с находящейся в них рыбой: тарань — 2504 шт., судак — 19 шт.

Согласно таксам, утвержденным постановлением Правительства РФ от 26.09.2000 г. № 724, <…> общий ущерб ВБР составил 67 350 руб.

Таким образом, гражданин республики Украина Федорович Александр Михайлович и 4 неустановленных лица совершили незаконную добычу (вылов) водных биологических ресурсов с причинением крупного ущерба, с применением самоходного транспортного плавающего средства, группой лиц по предварительному сговору.

В деянии гражданина р. Украина Федорович А.М. и 4 неустановленных лиц усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 256 УК РФ. Принимая во внимание, что имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 256 УК РФ и руководствуясь ст. 140, 145, 146 (147) и частью первой ст. 156 УПК РФ

ПОСТАНОВИЛ:

1. Возбудить уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 256 УК РФ в отношении гражданина р. Украина Федорович Александра Михайловича и 4 неустановленных лиц.

2. Уголовное дело принять к своему производству и приступить к расследованию.

3. Копию настоящего постановления направить прокурору Азово-Черноморской межрайонной прокуратуры.

Дознаватель (подпись).

В тему:  МИД Украины вручил представителю российского Посольства ноту

Вилами по воде

Село Безыменное — на противоположном берегу, сорок восемь километров по прямой. Это Новоазовский район Донецкой, во что трудно поверить, области. Ни одного террикона на горизонте. Только вода.

К полеводству, огородничеству и вообще к копанию в земле здесь равнодушны. Исключение — кусты роз, которые посажены не только в палисадниках, но часто и с внешней стороны заборов, даже покосившихся. Не крестьянский менталитет.

По преданию, село основали выходцы, или, точнее, беженцы, из черноземной Полтавской губернии еще до отмены крепостного права. Они же и перед Пушкиным Александром Сергеевичем, следовавшим в Таганрог, «шифровались»: «Как называется сие селение? — Без имени, барин!» Шесть-семь вольных рыбацких поколений выросло. Своя субкультура: характеристика «браконьер» — не упрек. Своя терминология: «лазить в море», «цедить море». Свой фольклор: «Кто ночью спит, тот днем сидит голодный». Свой язык: русско-украинский суржик.

В семидесятых годах прошлого века рыбколхозы на побережье ходили в миллионерах. Били острогами белуг, осетров размером с лодку. (Правду говорю! Бывший председатель «Широковского» Николай Андреевич Бурлаченко показал цветные фото.) Черная икра в каждой хате — трехлитровыми банками, посол на месте. Азартные: любили соревноваться, кто больше улова сдаст государству — «за орден», и одновременно больше толкнет «налево» — перекупщикам. Инспекторы задерживали нарушителей и составляли протоколы посильно: тоже хотели жить. Именно в семидесятых Безыменное обросло добротными домами из темно-красного кирпича. Это был пик благоденствия.

В тему: Четыре человека утонули в Азовском море после наезда российских пограничников на лодку

В восьмидесятых рыбы стало меньше, зато разрешения на ее якобы научно-промышленный вылов пошли косяками. В девяностых, после распада Союза, в акватории появились сейнеры с тралами, которые выдирали со дна не только осетровые ямы, а вообще все живое. Чьи сейнеры?

В Безыменном лишь строили догадки. И сами перестраивались на новый лад. Неколхозный смысл приобрели слова, сопряженные с частным промыслом: «бригадир», «бригада». Это означало, что нелегальная ночная рыбалка становилась первым звеном в «пищевой цепочке», тянущейся куда-то вверх, в Донецк или Киев. Плюс к тому рыбакам невольно пришлось вникать в сложную межгосударственную ситуацию.

В 2003-м появился указ Леонида Кучмы, в соответствии с которым Украина в одностороннем порядке разграничила Азовское море, провела так называемую «президентскую линию». Россия ее не признала, потребовала сильно подвинуться.

Российско-украинские попытки демаркации и делимитации границы в море как месте общего пользования тянулись с момента появления независимых государств. В активе — чуть не вооруженное противостояние вокруг Тузлы и тридцать раундов переговоров на высшем уровне. С нулевым результатом. И со сторожевыми катерами под триколором и под сине-желтым флагом: вилами по воде писаная граница на замке!

Между тем возле украинского берега исчез даже «искусственник», пеленгас. Осталось немного тюльки с хамсой, бычки и рачки дафнии. За «президентской» же линией продолжали обитать судак с лещом, не говоря уже о плотве-тарани. Наука объясняла неравенство запасов «водных биологических ресурсов» без политической подоплеки. Кроме человеческого, читай — браконьерского фактора и недостатков в деле рыборазведения здесь властвовала природа. Российский берег — южный. Рыба, нагуляв жир в Украине, уходит метать икру туда, где теплей. Так происходит испокон веков.

В тему:  Госпогранслужба: российские пограничники утопили баркас с рыбаками

Кто в доле?

Раз существуют погранцы — есть и задача ловить нарушителей. С погонями, с пальбой (и не только из ракетниц, и не только по двигателям), с вертолетами, с вытаскиванием лодок на российскую территорию. Зачем тащат, в Безыменном объяснит любой. Хочешь уголовное дело и огромный штраф или просто выкуп? Такса известна. Лодка стоит в среднем 15 тысяч евро, дом — двадцать «штук». Нефартовым приходится с этим имуществом прощаться.

Типовой лодочный гараж  в Безыменном

На побережье догнивают артефакты, деревянные лодки  

В развитом социализме остались моторки типа «Казанка», в которую грузили максимум двести кило рыбы. На побережье, возле лодочных гаражей, догнивают артефакты, наивные дедовские «плоскодонки». Сейчас в море «лазят» исключительно на восьмиметровых, из специального усиленного пластика баркасах с двумя или тремя двигателями «Ямаха», каждый по 250 «лошадей».

Скорость такое малое плавсредство развивает свыше 100 километров в час, а на борт способно взять полторы-две тонны улова. Как правило, хозяин лодки оснащает ее специальным навигатором GPS, в просторечии «гармином», от названия фирмы-изготовителя. Показания «гармина» помогают определить координаты, где именно поставлены сети. В море не выходят без раций (у кого их приобретают, на какой волне держат связь, можно лишь догадываться) — для переговоров с теми, кто либо придет на выручку в критический момент, либо откажется от покровительства. Само собой, гидрокостюмы.

Сразу замечу: лицензии, пакеты разрешительных документов на официальный промысел в период путины в наличии практически у всех. На подобных пустяках не экономят. Да и покровители бизнеса не велят низовому звену нарушать закон. Однако гаражи и плавсредства хозяева, во избежание тотальных потерь, регистрируют не на себя, а на родню.

«Забрали, бандиты, катер на русский берег, двадцать четыре тысячи долларов ему цена. Знаю, кому там игрушка понравилась, видел! — возмущенно рассказывал мне местный предприниматель Александр, потрясая пачкой документов. — Адвокат бьется. Собственник, мама моя, заслуженная учительница Украины, написала заявление: «Собирала деньги, приобрела, подспорье к пенсии…»

Все равно не отдают! Мол, плавсредство незаконно пересекло государственную границу, вело браконьерский лов рыбы». Попутно, как-то вскользь, Александр упоминает и о «своих рыбаках» с дорогого катера, которые провели в Ейске, под следствием, целых четыре месяца, были на те же четыре месяца осуждены и вышли на свободу из зала суда.

Хотя большинство безыменских предпочитает молчать, как рыба, но не жаловаться. Потому что, во-первых, они не хозяева, а наемники. Во-вторых, боятся. Если повяжут хозяев, придется искать новую «бригаду» или бедствовать. А на глупые мои вопросы: «Разве не должны российские пограничники в случае задержания просто оповещать украинских коллег и сдавать им украинских нарушителей?» — отвечают с природной мудростью: «Та!.. Воны ж в доле».

— Трудоспособного населения у нас полторы тысячи человек. Работу имеют четыреста семьдесят. Еще триста в центре занятости зарегистрированы. Остальные — как в «Бременских музыкантах». Романтики с большой дороги…

Секретарю сельсовета, Евгению Евгеньевичу Шведко, коренному безыменскому жителю, кажется, жалко заезжего журналиста — у самого сын в газете. Ничего путевого от заметки не будет, кроме неприятностей на свою, хм, голову. Как обычно, мелкую голодную рыбешку, если иносказательно, поймали и жарят, а крупная продолжает нагуливать жир по обе стороны условной границы.

Безыменное взбунтовалось раз. Когда после похорон закричало: «Гайда море перекрывать!»

В одной лодке

С ергея Ерохина (25 лет) и Евгения Дудника (23 года), оба из соседнего села Самсоново, подняли со дна на рассвете следующего дня. Тела не успели распухнуть в воде, потому хоронили в открытых гробах. Экспертиза сказала: погибли сразу, от удара перевернувшейся лодкой. У Сергея остались двухлетние двойняшки, у Евгения — полугодовалый ребенок.

37-летнего Дмитрия Дарагана, он стоял на руле, нашли 20 июля, довольно далеко от места происшествия, в десяти километрах от Ейска. Мужчине снесло полчерепа. У Дарагана три несовершеннолетние дочери, у младшей ДЦП, бывшая жена пьет. Последним подняли останки Юрия Бойко. Кормилец двоих детей, 45 лет. Опознали Бойко по наколкам на спине, куполов — целый монастырь. Так собирали «неустановленных лиц».

Вера Васильевна Дараган, мать. Мучнистого цвета лицо, черная повязка на волосах, лужица корвалола, засохшая на клеенке стола, где лежат, прижавшись друг к другу, несколько телефонов и поочередно звонят. Даже в самой бедной хате Безыменного количество мобильных средств связи впечатляет. Трубка не роскошь, а, может, последняя надежда на спасение. Дараганы же, по местным меркам, до сих пор жили совсем не бедно. Лодка собственная с двумя «Ямахами», гараж, машина, микроавтобус.

— В селе уже через час чулы, що в море случилось. Що вдарылы их пограничники. В морге, в Ейске, когда самсоновских хлопцев забирали, лежал и третий рядом, под простыней. Но Ромку тогда даже на порог не пустили, не разрешили посмотреть. Потому что Димка изрешеченный. Сначала повырезали улики, потом кажуть: «Ось и третьего нашли! Опознавайте!»

Роман, старший брат погибшего, мрачно кивает: согласен. Рассказывает, как вез домой, через границу, в завязанных пластиковых мешках, в «будке» с тентом, «груз 200», свой и соседский — Юру Бойко. Их специально не в холодильнике держали, а под вентилятором… «Я сделал ксерокопии экспертизы. Хорошо, что вовремя кое-кто посоветовал. Иначе бы отдал оригиналы в обмен на свидетельства о смерти, и никаких следов. А теперь сравню, что украинская экспертиза покажет. Нашим тоже передали (пауза) материал…»

Патологоанатомы в Новоазовске обещают заключение через месяц. Однако Роман Дараган утверждает: знакомый врач уже поделился наблюдением — «российские коллеги хорошо поработали».

— Как жить? — спрашивает в пустоту Вера Васильевна. — О Димке правды не добьемся, это ж ясно, как божий день. Верили Януковичу, а он нас предал. Россия брешет: «Хохлы — братья», а убивает насмерть. И западенцы Донбасс ненавидят. Как жить?

Идет война Азовская

Прежде в Безыменном, как ни цинично звучит, рыбацкую гибель считали издержкой профессии, так сказать. Однако после 17 июля дружно принялись вспоминать по годам, сколько лодок вот так же ушло в «ночное» — и с концами. Даже тел не нашли. Прежде думали, внезапный шторм забрал «дань». Или пьяные утонули. Теперь общественное мнение качнулось в другую сторону и склонно связывать ВСЕ жертвы с необъявленной российско-украинской войной в море. За рыбу? За границу? За что?

В 1996 году авторитетная донецкая журналистка Нина Рыкова опубликовала в газете «Весть» (ныне издание закрыто. — О. М.) материал о том, как на Азове обстреляли украинский катер «Водолаз-1». Его капитан, Сергеев, был убит наповал, пулей в лоб. Примечательно, что на борту «Водолаза-1» оказалась не рыба, а картошка. Экипаж ходил за ней в российскую Воронцовку, к родне, и возвращался в Мариуполь.

Провели операцию «Захват», по словам непосредственных очевидцев произошедшего, двое рыбинспекторов из Ейска и двое помощников-«качков». Когда группа с оружием в руках ступила на судно и убедилась — труп не ожил, катер развернули к российскому берегу. Там задержанных украинцев назвали иностранными браконьерами, оказавшими злостное сопротивление, что и привело к беде. Когда отказались сотрудничать со следствием и подписывать признательные показания, отправили на два месяца, до суда, в тюрьму Новороссийска как нарушителей государственной границы.

Еще более примечательно: за пару дней до ЧП с «Водолазом-1» у российских берегов задержали судно Мариупольской рыбинспекции с солидным весом элитной рыбы. Похоже, погорячились и не узнали коллег по цеху. Зато капитана-вора отпустили домой под расписку явиться на суд.

И он продолжил, не смейтесь, выполнять служебные обязанности, то есть ловить других браконьеров. Убийство же Сергеева, утверждает журналистка, не попало ни в одну из официальных сводок украинских силовых ведомств, его не заметили СМИ. Возможно, потому, что пострадавшие выглядели всего лишь безгласной «мелкой рыбой». А власти Мариуполя и Ейска готовились побрататься городами, что вскоре торжественно и произошло.

Впрочем, эколог, не доверять которому нет оснований, рассказал мне, что на Азове не редкость и симметричные ответы со стороны браконьеров. Например, прошлым летом мирный украинский баркас, застуканный с сетями под Ейском, не стал удирать, а пошел грудью на катер российских пограничников. (Известный прием. Имитация тарана, когда в последний момент более тяжелое судно уступает малому. Пока катер выполняет разворот, «самоубийцы» уже далеко.) В тот раз погранцы уклонились от возможного удара и перевернулись… К счастью, обошлось без жертв, огласки тоже не допустили, но люди в форме сочли оскорбление смертельным.

Не исключаю: любительское видео с Азова на YouTube, которое недавно нашел в Сети депутат Безыменского сельсовета, владелец базы отдыха «Бирюса» и единственный в селе «оранжевый» политик и борец с коррупцией» (так себя позиционирует и рекомендует Василий Васильевич Коваленко), — реакция на случай, описанный выше.

— Идет преследование украинской лодки. Россияне предупреждают в мегафон: «Догоним в следующий раз — утопим!» И провожают напутствием: «До следующего раза, до следующего раза!» Похоже, хоть других, но все же догнали?

В селе не переставали удивляться: при четырех погибших остался живой, пусть и раненый, свидетель. В рубашке родился Александр Федорович, даром что теперь в России под уголовной статьей.

Марина Николаева, гражданская жена Федоровича и Александр Федорович

Марина. Любовь

Сижу на веранде у Федоровича. Марина Николаева дает интервью.

Марина младше своего гражданского супруга на 17 лет, вместе давно, борется за него неистово. «Сашины братья со мной сроду не разговаривали. И его настраивали: точно, зараза, бросит, не верь! А теперь будто подменили». Собственно, Марина и расшевелила ситуацию, обратившись к прессе. Женщина имеет работу, которой дорожит. Официанткой в пансионате, зарплата —1200 гривен (около 150 долларов по курсу). В путину помогает мужу. В «мертвый сезон» чинит сети, вместе нанимаются на разделку рыбы: солить, сушить. «Если партию бракуют, не получаем ничего». Руки красные, шершавые, ногти почти отсутствуют.

Обстановку в доме даже скромной не назовешь. В изобилии лишь кошки разных расцветок, по-хозяйски запрыгивающие в окно. Марина признается, что пять лет назад уже вытягивала Александра с российского берега.

— Рыбачили на серьезного человека в Ейске сорок наших «бригад» («Ни фига себе российско-украинское сотрудничество в действии!» — О. М.). Раз в три месяца с каждой он брал налог. («Оброк!» — уточняю механически.) Триста долларов, пять кабанов режут, море водки, грузят на борт и за границу. Потом несколько лодок взбунтовались. Слишком много, ничего на жизнь не остается! Донесли человеку. Он передал: «Не собираюсь вычислять, какие именно номера забурели. Расчет — всем. Теперь не жалуйтесь…» И погранцы с рыбинспекцией, которые прежде не трогали безыменских, стали буквально охотиться за ними.

Забегая наперед, скажу — попросила коллегу проверить по доступным ему каналам, насколько фантастичен изложенный сюжет. Коллега вернулся: «Похоже, человека звали Васей-Людоедом». По некоторым сведениям, кличку вполне заслуженно носил некий чин из ейской рыбинспекции.

Марина собирает в долг деньги на российского адвоката для Александра (украинский защитник ему не положен!) и не боится давать свидетельские показания следователю краевой военной прокуратуры. Пересказывает то, что после реанимации шептал муж, срываясь на рыдания и мат. Николаевой объяснили: против командира и экипажа «Мангуста» возбуждено уголовное дело исключительно за нарушение правил кораблевождения. Статья серьезная, предусматривает срок до семи лет, военные находятся в казарме под арестом. «А не по домам, на диванах?» — упорствует Марина.

— Я в присутствии консула Украины, он из Ростова-на-Дону приехал, четко заявила: погранцы стреляли по лодке. И провоцировали столкновение бортами, заливали водой. Следователь услышал и сразу «растворился». Консул занервничал: «Зачем такие подробности? Зря! Навредила!»

Николаева также настраивает против себя украинскую сторону «распространением порочащих слухов».

— Наши два катера МЧС пришли в квадрат вместе с российскими спасателями. «Мы подключимся к поиску. Но дайте бензина заправиться…»

Слухов действительно набралось выше ватерлинии. Например: якобы экипаж «Мангуста» нес боевое дежурство в нетрезвом состоянии, на многих вместо формы были шорты и майки. Или: «Маломерное судно без опознавательных знаков находилось в закрытом для плавания районе… Лодка навалилась на борт пограничного катера и перевернулась… Российские пограничники незамедлительно приступили к спасению людей». Впрочем, цитату из сообщения пресс-службы пограничного управления ФСБ России по Краснодарскому краю, озвученную сотрудницей службы Натальей Стредининой, неверно считать слухом. Это ложь, от начала до конца.

Лечить в сортире

Важно понять, отчего официальный Киев, сразу достаточно жестко отреагировав на ситуацию, превратился почти в наблюдателя.

18 июля президент Янукович поручил правительству обеспечить поиск граждан Украины, пропавших без вести в акватории Азовского моря. А «компетентным органам» — «провести всестороннее, полное и объективное расследование указанного происшествия».

В тот же день Госпогранслужба Украины предложила коллегам из Москвы устроить специальную встречу в районе столкновения судов и совместно прояснить детали инцидента. МИД вручил ноту послу России в Украине, где назвал действия пограничников «непропорциональными». Консульство Украины в Ростове принялось готовить документы на репатриацию Александра Федоровича. (К тому времени ему сделали две операции на левом легком, пробитом сломанными ребрами, откачали из полости кровь и гной, зашили раны на голове и щеке.)

Российская сторона дала обещание содействовать лечению пострадавшего и возвращению на родину тел погибших. В новостях НТВ скупо сообщило об «инциденте в наших территориальных водах», потом — «в нейтральных». Хотя пока, при отсутствии утвержденной государственной границы в море, заявлять об ее пересечении — правовой нонсенс. Соответственно, «нейтралки» тоже нет. И нарушителем возможно считать лишь судно, причаливающее к противоположному берегу, к суше. Зато в море совместного пользования существовали кордоны регионов рыболовства для России и для Украины. Координаты указывались разные и неточно.

Если бы депутаты и министры двух стран периодически шли на дно или в СИЗО из-за этой безумной ситуации — не беда. Быстрее бы расхлебали. Но плохое происходило как раз с жителями Новоазовска и Безыменного, Ейска и Воронцовки. Им полагалось терпеть.

На четвертые сутки после ЧП никакие совместные комиссии не родились. Президент Янукович не спросил о выполнении собственных поручений — узнать и доложить, от чего погибли четверо граждан Украины, — ни с правительства, ни с «компетентных органов».

Пресс-служба Донецкой областной прокуратуры, куда я позвонила, проинформировала: «В соответствии с законом, украинские следователи не ведут следственных действий на территории Российской Федерации».

Подполковник Эдуард Никитенко, пресс-секретарь Донецкого погранотряда, бдительно пресек возможность моих контактов с руководством. «Направьте запрос в Киев, пусть дадут добро на интервью с иностранным корреспондентом».

Консульство не репатриировало Александра Федоровича. Из реанимации центральной районной больницы Ейска его перевели в изолятор с решеткой на окне, железной дверью, грибком и пятнами сырости на стене и бурно журчащей трубой канализации.

Судя по характерным признакам и размерам помещения, когда-то здесь функционировал туалет. Толчок сняли, поставили койку. В экс-сортире Федорович узнал, что находится под следствием (см. «Постановление…» в начале текста), поскольку еще в реанимации дал показания и подписал их не читая…

Мы не рыбы. Рыбы немы

Украинские должностные лица все принимали к сведению — с загадочными лицами. Готовились к конфликту вроде «Тузлы-два», с привлечением европейской общественности, с учетом возможного сближения с ЕС? Или, напротив, планировали пересидеть «морской бой» в отечественной кукурузе?

— Браконьерство в Азовском море, конечно, есть. Но доказать в данном случае факт преступления весьма сложно, — не стал избегать, по примеру многих, беседы с «Новой газетой» начальник Мариупольского территориального отдела «Азовгосрыбоохраны» Владимир Челпан. — Непосредственно в лодке сети с уловом не обнаружены. Лодка легально зарегистрирована. И рыбаками эти люди считались до 31 мая, потом предприниматель, согласно документу, трудовой договор с ними прекратил. Значит, прогулочный выход…

В заочную дискуссию на тему «Браконьерство без границ» с Челпаном вступил директор Национального природного парка «Меотида» Геннадий Николаевич Молодан.

— У нас в заповеднике, на Кривой косе, есть тридцатиметровая вышка для наблюдений. В четыре утра, только сереет, поднимаюсь наверх. И вижу, даже без бинокля, привычную картину: армаду судов, движущихся перпендикулярно, в сторону Российской Федерации. Украинские пограничники их не видят? Понимаю. Прогулочные лодки.

Господин из силовых органов, пожелавший остаться анонимным, поделился впечатлением от просмотра документальной записи ЧП с погранкатера «Мангуст» (недавно ее передали в Украину для ознакомления).

— Длительность — двенадцать минут, без указания широты, долготы и времени события. То есть не со стационарного видеорегистратора. Оператор снимал с плеча, метался по палубе, камера дрожала, записано любительски и очень, как бы точнее выразиться, эмоционально… Обрывается — или дальше вырезали? — на моменте столкновения с левым бортом лодки. Детали понять невозможно. Хотя пограничники в принципе не имели права идти на таран, поскольку не преследовали террористов, пиратов или не освобождали заложников.

Районный правозащитник, тоже доверительно, предложил обсудить варианты версий — кто же возглавляет нелегальный промысел? Депутаты Верховной рады (видимо, в полном составе), донецкий олигарх Ринат Ахметов, «Саша Стоматолог» (так оппозиция называет старшего сына президента Януковича). На очередном приступе разоблачений я озверела. Четыре трупа пусть не самых безгрешных «рабов моря» равны по весу двум с половиной тысячам «хвостов» таранки?!

Мне поклялись узнать конкретную расстановку «крыш», тем более на обоих постсоветских берегах они единообразны. Последовательность оказалась без затей: рыбинспекция — пограничники — менты — прокуратура. Далее: местная исполнительная власть, налоговая, СЭС…

За время командировки, в разъездах между Безыменным, Новоазовском и Мариуполем, я виделась с представителями почти всех указанных структур. Практически в каждой находила отклик, внимала проклятиям в адрес коррупционеров, иногда — смелым планам переустройства сознания электората. Задерживая на прощание руку в пожатии, собеседники интересовались, удалось ли что-то «накопать» журналисту, в том числе и на сопредельных начальников.

Так я превращалась в участника массовки на сумасбродных съемках сериала об украинском комиссаре Каттани. К примеру, начинала размышлять: вычислила вот некоего «бригадира» браконьеров (ага, бином Ньютона!), но в каждом, с кем намеревалась поделиться открытием, чудился «крестный отец».

Плюнула: «Все, в больницу пора!» И пересекла границу с Россией. По суше.

«Один фээсбэшник поднял мне голову, второй дал кучу бумаг»

До «Новой» из представителей прессы с подследственным Федоровичем общались репортеры «9-го канала» Краснодарского телевидения. Их ждали. По такому поводу руководство Ейской ЦРБ предложило Александру сменить изолятор-туалет на палату для ветеранов — с холодильником, телевизором, ковриком и барской кроватью. Он благодарно произнес в камеру то, что требовал сценарий. Лечат отлично и бесплатно, бытовые условия отличные, жалоб нет, в остальном разберутся служители Фемиды. Когда телевизионщики уехали, Федоровича вернули на прежнее место.

У двери изолятора нес посменную вахту караул, пограничники. Ребята жалели худющего, как с креста, дядьку с пробитым боком и приносили из магазина кефир с булочкой. А лечащий врач, когда из реанимации вывезли, купила за свои деньги тапки-сланцы.

На всякий случай я записала пространные диалоги с Федоровичем на диктофон и на планшет. (В сопровождении охранника Александр чуть позже спустился в больничный садик, сел в машину друга, дверцу нам закрыть не позволили — приказ.) Конспективно — важное с двух носителей.

О ФИНАЛЕ «МОРСКОЙ ПРОГУЛКИ» 17 ИЮЛЯ

— …«Мангуст» очень быстро настиг, пролетел перед носом, залил столбом воды, поллодки набралось. Мы начали делать маневры, уходя от него… В это время кто-то из хлопцев крикнул, естественно, матом: «Ничего себе! По нам еще стреляют!» То ли хлопки, то ли очередь… Потом услышал Дмитрия Дарагана: «Пацаны, держитесь!» Глянул — катер прямо на нас. Дмитрий положил лодку вправо. Удар — и ничего не помню, не понимаю. Перевернулись.

О СПАСЕНИИ УТОПАЮЩИХ

— …Из воды, чувствую, кто-то навалился. Это был Бойко Юра. Правую руку выдернул, оттолкнулся ногами и успел ухватить его за волосы. Но лодка скользкая, тем более волна через нее перепрыгнула, и Юрка выскользнул. Штаны гидрокостюма набрали воды, потянули вниз… Катер от нас уже за километр-полтора, по инерции, на скорости отнесло, наверное. А когда я вынырнул, увидели, бросили круг, подняли на борт, посадили.

Я сигарету попросил. Боли такие, что дышать не мог. Больше никто не выплыл. Я сказал: «Там еще четыре человека! Одного точно живого держал. Прыгните!» Они — белые, руки трусятся. «Позвонили, сейчас подойдет МЧС». Никто не прыгнул. …Терял сознание, лежал наверху, на машинном отделении. А пришел в себя от боли, когда перегружали на катер МЧС. На улице уже темно было. Я понял, что меня везут в Ейск, а не домой, потому что луна светила не в лицо, а в спину.

О ПЕРВОМ ОПРОСЕ

— …До первой операции возле меня сидели два фээсбэшника, не знаю их фамилий. Один сказал: «Если хочешь жить, то будешь, типа, плясать под нашу дудку. Иначе можем операцию не сделать и отправить вместе с твоими друзьями на родину». Когда была первая и вторая операции, точно не помню, все в голове перемешалось… Потом переместили в палату реанимации. И там же опросили. Я не помню, что говорил, был как в тумане. Лежал под капельницей, врача рядом не было, двум охранникам-пограничникам сказали выйти в коридор. Я не мог соображать, что нужен адвокат, и не просил о нем. Один фээсбэшник поднял мне голову, второй дал кучу бумаг и ручку. Подписал, не читая. «Давай, братан, мы тебя чуть-чуть подлечим, и поедешь домой!» Потом написал украинскому консулу отказ от своих показаний.

О ПЯТОМ ПОКОЙНИКЕ

— …Им не трупы поднять, а сетки в первую очередь, чтоб наштопать рыбы… Я себя лично считаю пятым покойником. На меня хотят повесить все, а свои задницы поприкрывать.

В конце сорвалась в банальность. Спросила Федоровича, что он, окажись такая возможность, сказал бы гаранту конституционных прав граждан, президенту Украины Януковичу. Александр и минуты не взял на подготовку.

— Виктор Федорович, я хочу, чтобы прекратился этот бардак, чем быстрее, тем лучше! (Вот тут остановился. Сообразил: просит невероятное. Снизил уровень претензий.) И хочу, чтобы меня вернули домой…

Вместо эпилога

Из достоверных источников сообщают. После похорон рыбаков из Безыменного в море не «лазили» пару дней от силы.

2 августа, в Новоазовске, прямо под берегом, российские погранцы выследили и утащили на свою сторону местного парня на прогулочной лодке.

—

Ольга Мусафирова, фото автора, опубликовано в издании Новая Газета

В тему:

• Как делили Черноморский флот Украина и Россия: едва не дошло до войны
• Российские военные жалуются, что ЧФ РФ в Украине не чувствует себя, как дома
• Путин учениями на Черном море пытается создать ложную иллюзию военной мощи
• Создать образ врага. Как учебники истории России формируют ненависть к Украине
• Утраченная армия обретенной державы