«Наша жизнь и борьба»

Версия для печати

Воспоминания полковника УПА Василия Галасы.

«Девятеро размещались в бункере, предназначенном для четырех. Вылазки совершали каждую ночь. Варили крупы, пекли лепешки. Имели также немного картофеля, мяса, немного сушеных грибов, пару килограммов сахара. Спали в две смены».

Что читаем? Книгу одного из руководителей вооруженного подполья Василия Галасы «Наше життя і боротьба» («Наша жизнь и борьба» (Львов, Центр исследований освободительного движения, издательство «МС», 2005). Автор, полковник УПА «Орлан», один из немногих кавалеров Золотого креста заслуги — высшей награды организованного националистического подполья, прожил очень бурную и наполненную событиями жизни и умер в 2002-м году в Киеве.

Что интересного? Националистом Галаса стал еще в школьные годы. «Формально языком обучения был украинский, но учительница — полька, да еще и шовинистка — преподавала предметы преимущественно на польском. Запорожцев называла бунтарями, поножовщиками. Однако для нас, учеников, казаки были рыцарями, украинцами, а учительница — «не нашей», «врагом».

Довершила формирование национального сознания, как и многих его ровесников, польская пацификация («усмирение») 1930 года.

Как это было: отделы полиции и пограничники «врывались в село и начинали безобразничать. Расшивали соломенные крыши зданий, разбрасывали соскирдованные снопы.., пороли подушки, перины, высыпали на землю муку, крупы, другие продукты. Все это поливали водой, навозной жижей. К тому же били, били всех, кто попадался сатрапам в руки, говоря: „Мы вам покажем Украину!“... Жандарм заметил меня, схватил и начал бить, спрашивая, что я там спрятал. Порвал на мне рубашку, повалил на землю, топтал ногами, а я изо всех сил кричал. Мне было тогда 10 лет».

В тему: «Вина украинцев»? Покаяние должно быть взаимным!

Польские жандармы во время зачистки. Рисунок 1930-х годов

Галаса присоединился к ОУН на Тернопольщине в 1937 году, когда ему было 17-ть, первое псевдо — «Назар». Его учителем был односельчанин-гимназист, в будущем один из наиболее известных публицистов подполья Осип Дякив-«Горновый».

«Темной ночью в лесу на поляне собиралось до сотни подпольщиков. Вокруг стояла вооруженная стража. Краткая пылкая речь руководителя высшего ранга — и расходимся. Присматриваться к незнакомым участникам сбора, знакомиться, разговаривать между собой было строго запрещено. Эмоциональный заряд от таких сборов был необычайный. При звеньевой конспиративной системе не чувствуешь силы и величия Организации. А тут видишь, как нас много! Каждый из нас осознавал себя частью этой силы, воином этой таинственной армии борцов».

Слева направо: Осип Дякив — «Горновый», Осип Кусень — «Серый», Василий Галаса — «Орлан»

Поляки бросили Галасу в тюрьму. Освободился он уже во время войны. 16 сентября часовые открыли камеры, начальник тюрьмы обратился к «подопечным»: «Германия напала на Польшу, неравная борьба продолжается. Согласно решению правительства Речи Посполитой мы освобождаем вас. Идите домой и больше не попадайте в этот дом бесчестия». Кто же знал, что впереди приход «первых советов» и то, что Василий, как и тысячи других патриотов, окажется в тех же застенках уже через два месяца.

В ноябре 1939 года Галаса был арестован органами НКВД и просидел в Бережанской тюрьме до июня 1940 года. Затем переходит в подполье, где и находится более пятнадцати лет.

Апологет УПА Галаса критикует позицию «некоторых украинских кругов» за агитацию молодежи вступать в немецкую дивизию СС «Галичина».

В тему: Дивизия «Галичина»: ошибка, оплаченная дважды

«В этом вопросе ОУН заняла резкую антинемецкую позицию и противодействовала созданию оккупантом военных формирований из украинцев, пусть и для борьбы со вторым оккупантом. Кто бы из них не победил в этой войне, украинский народ оказался бы в неволе. Мы отбросили роль пушечного мяса, которую нам навязывали немцы с помощью наших украинских „дивизионников“. Организация осуждала и противостояла этой акции врага... И уже полное политическое безумие — становиться союзниками Германии накануне ее катастрофы».

С лета 1943 г. — областной руководитель ОУН Перемышльской области, организатор первых отделов УПА

«Здесь наряду с украинцами жило и мирное польское население, которое занимало нейтральное, а иногда даже благосклонное положение к нашей освободительной борьбе, и действовали шовинистические польские вооруженные отряды, которые нападали на украинские села, заставляя их выселяться из Украины. Попытки Провода ОУН договориться с польским подпольем о совместных действиях против московских оккупантов, кроме единичных случаев, успеха не имели, потому польское эмигрантское Лондонское правительство твердо отстаивало восстановление Польши в довоенных границах, включая Галицию и Волынь».

Малоизвестной страницей освободительной борьбы было сотрудничество с польским антикоммунистическим движением. Но это стало возможным лишь в 45-го году, когда у руководителей ОУН «Аркадий» и «Борис» состоялась встреча с капитаном Армии Краевой с псевдо «Пират Дража», который был сербом по происхождению.

В одной из листовок наши партизаны обращались к воинам Войска Польского: «Не дайте себя спровоцировать на борьбу против украинских и польских партизан, ибо позорно погибнете на службе врага... Знаем, что вас гонят силой... Избегайте встречи с нами, предупреждайте нас выстрелами или криком...».

В это время война между украинцами и поляками была в этом районе бешеной. Горели села. Тысячи жертв с обеих сторон стали платой за несовместимость подходов двух сторон конфликта. Украинцы стремились к восстановлению своего государства на территориях, где преобладало украинское население, поляки хотели восстановить свое государство в границах до 1939 года.

27 мая 1946 года УПА и радикальная часть АК совершили вооруженное нападение на город Грубешив. «Целью операции было захватить тюрьму и освободить заключенных АК и УПА, уничтожить документы выселенческой комиссии, разгромить опорный пункт УБ [Службы безопасности] и НКВД... Акция имела большой политический резонанс: она сломала лед польско-украинской неприязни».

Борьба за Закерзонье продолжалась до лета 1947 г., до позорной геноцидной акции уже «народной» Польши — акции «Висла», когда были насильственно выселены все украинцы с их исконных земель.

«Били нас, но ударили по врагу и мы. 28 марта 1947 года польские и западные радиостанции сообщили, что в бою с отрядами УПА возле Балигорода погиб заместитель министра обороны коммунистической Польши генерал Кароль Сверчевский. Он был убит в ходе акции, проведенной отрядом УПА под командой „Хрона“. Это была расплата за наших раненых воинов и медицинский персонал, погибших в двух больницах, а также свидетельством того, что Украина не покорилась и продолжает борьбу против своих оккупантов».

Генерал Кароль Сверчевский на деньгах ПНР

В мае 1945 г. Василий женился на Марии Савчин — «Маричке», которая тогда была межрайоным руководителем украинского Красного Креста на Перемышельщине. Их история переполнена болью и сногсшибательными поворотами судьбы.

15 декабря 1946 родился их первенец — Зенко, которого мать увезла к знакомым в Польшу, но потом потеряла навсегда — после ареста ребенка усыновил один из высоких чинов польской «безопасности» и воспитал в соответствующем духе. Мать, отец и сын вместе так никогда и не увиделись.

По приказу проводника ОУН «Тараса Чупринки» — Романа Шухевича, Галаса пять лет (1948-1953 гг) отдал работе краевым проводником ОУН на Северо-Западных украинских землях (Волынь, юг Беларуси).

Несмотря на статус, Галаса с женой живут в таких же условиях, как и остальные «лешие» — «...Мы все девять размещались в бункере, предназначенном для четырех. Пока не выпал снег, взялись дополнительно заготавливать продукты. Вылазки делали каждую ночь... Преобладали крупы, ячменная мука, из которой пекли лепешки, потому что хлебных сухарей не было. Имели также немного картофеля, мяса, немного сушеных грибов, пару килограммов сахара. Пищевой рацион был строго определен на каждый день. Исключение сделали только для Рождественских праздников... Еду варили, убирали также поочередно. Спали в две смены, потому что не хватало мест на двухэтажных нарах».

Весной 1948 года, после выхода из схрона, оказалось, что «Маричка» снова беременна. «Решили, что она поедет во Львов и сделает аборт. Ребята раздобыли справку в сельсовете... Поехала, но решиться на аборт не смогла. Понимая моральные мотивы жены, я примирился с ее решением: пусть будет то, что будет».

Через год Галаса узнает о пережитом. «Взглянув на нее, я понял: случилось что-то страшное. Лицо было осунувшееся, бледное, аж серое».

Мария Савчин и Василий Галаса с сыном

18 октября 1949 года Маричка родила второго сына. Назвала его Тарасиком. Но через три месяца сотрудники МГБ арестовывают ее и заставляют расстаться с ребенком, найти мужа и убедить его выйти из леса.

Еще почти четыре года скитались по лесам Волыни и Подолья супруги. Счет погибших друзей шел на тысячи. Кольцо не прекращавшихся поисков сужалось. Однажды враг был очень близок, чтобы решить проблему. В пакете, адресованном «Орлану», кроме газет и журналов, также была и взрывчатка. Один боевик-охранник погиб, другой и «Маричка» были ранены.

В тему: Один из командиров ОУН-УПА — о «своей правде»

Летом 53-го, уже после смерти Сталина, Василия Галасу и его жену коварно захватили с помощью предателя, руководителя Хмельнитчины (по кличке — «А») «Скоба», которого знали и которому доверяли. Никто из руководителей сопротивления, в частности, главный командир УПА Василий Кук — «Лемиш», об этом не знал. КГБ начинает искать пути к его захвату и одновременно спецоперацию против провода ОУН в Мюнхене.

Арестованных доставляют самолетом в Киев. «Чтобы пробудить желание к жизни, повезли нас по набережной Днепра, Крещатику и привезли в тюрьму на Владимирской улице. Тюремные ворота проглотили нас, как и тысячи других патриотов Украины».

Сразу ведут к Тимофею Строкачу — руководителю МГБ УССР. Он предлагает не упираться и сотрудничать с советской властью. Допросы идут и днем, и ночью. Галаса пишет, что хотел покончить с собой. Но постоянный контроль со стороны надзирателей не дает такой возможности.

В процессе общения с кагэбистами понимает, что его готовят для использования в качестве наживки для выхода на большую «рыбу». В голову приходит почти безумная идея — подыграть врагу, но дать возможность Марии выйти на свободу и попасть на Запад. Чтобы рассказать правду, поставив мир в известность о борьбе украинского подполья в СССР.

«Я понимал, что, согласившись на такое, пожертвую своим именем. Несмотря на мои добрые намерения, всегда найдутся люди, которые будут меня осуждать».

Пытаясь «перевоспитать» полковника Галаса, КГБ устраивает экскурсию в Запорожье, чтобы показать «достижения советской Украины»: «заводы, школы, театр, музей. Птичкин [следователь] с командой кагебистов сопровождал нас и везде представлял как экскурсантов из Западной Украины». Тактику пряника используют и позже, уже в Киеве.

«Начались разговоры о подготовке почты от меня и высылке курьеров за границу. На вопрос: „Кто эти курьеры?“ — отвечали, что подберут надежных, и уклонялись назвать конкретного кандидата. Я категорически отказывался посылать от своего имени неизвестных связных. Борьба продолжалась несколько недель, истощила меня до предела, но я стоял на своем... Я добивался того, чтобы они предложили кандидатуру „Марички“. Сам предлагать не хотел, чтобы не вызвать подозрения».

После споров и колебаний заместитель председателя КГБ УССР Слонь наконец сам предложил выслать на Запад «Маричку». Идея заключалась в том, что она должна установить связь с Зарубежным представительством УГВР в Германии и вернуться. Потом могла бы идти речь об освобождении мужа.

Супругов переселили в квартиру на улицу Горького в центре Киева. С ними постоянно находились двое охранников и женщина-хозяйка, которая готовила еду. Их наверняка подслушивали, но Галасы находили возможность договориться о том, что нужно будет сделать по выходу на свободу. Савчин намеревалась вернуться в Украину после выполнения задания. Василий сказал, что «она ничем не сможет помочь» и «у нас нет будущего. Советовал ей по возможности устраивать собственную жизнь».

На Запад «Маричка» должна была отправиться из-под Кременца. Накануне ее с мужем отвезли в деревню, где жил их второй сын, которому было уже 6 лет, и который не знал, что люди, у которых он живет, не являются его родителями. Им дали возможность увидеть Тараса, но только из окна автомобиля. Без слов и без возможности хотя бы раз прикоснуться к ребенку. Это было в августе 1954 года.

Через полгода Галаса понял, что Мария все же обманула чекистов. Его вернули на Владимирскую в тюрьму и возобновили допросы. Один из офицеров обмолвился, что миссия его жены «провалилась».

В тему: Непокоренные. Почему украинские повстанцы не стали нацистскими и советскими пособниками

В середине 1958-го, то есть через пять лет после ареста, состоялся суд, который длился всего несколько дней. Вместо смертной казни, как многих лидеров сопротивления, Галаса приговорили к десяти годам лишения свободы. Почему его не расстреляли, как многих из УПА, причем гораздо меньшего ранга?

Автор считает, что «у КГБ были свои планы относительно меня». Отправили в колонию в Житомире, а в последствии — в Киев, в Беличи.

Через два года, весной 1960-го, привели в кабинет председателя КГБ УССР Никитченко, который красивым украинским языком «сообщил, что меня помиловали. Я должен это оценить и не заниматься враждебной деятельностью. Сначала буду жить в квартире, которую они сняли, а затем устроюсь на работу и заживу, как все «советские люди». Я спросил, что с «Маричкой». Никитченко ответил, что она находится в США, и после всего, что произошло, «она боится нас».

В тему: Чекистский памятник повстанцам

Галаса стал работать на заводе медицинского оборудования учеником слесаря-сборщика. Ему запретили рассказывать кому-либо, кто он на самом деле. Сдал экстерном экзамены по программе средней школы и поступил на вечернее отделение факультета планирования промышленности в Киевском институте народного хозяйства. По окончании вуза стал работать экономистом на Киевском заводе полупроводниковых приборов. Вплоть до пенсии, на которую вышел уже в «независимом» 1993 году.

«В 1962 г. женился на киевлянке Людмиле, украинке, у которой был шестилетний мальчик. Забрал к себе Петруся. Жили скромно, общих детей не было».

Фраза. «Добьешься Украинской державы или погибнешь в борьбе за нее — вот первооснова нашей идеологии. Основная масса членов ОУН не усвоили ни той, ни другой философии, а боролась и умирала за свободу Родины. Спор о первичности основ бытия мы считали целесообразным оставить ученым».

—

Вахтанг Кипиани, опубликовано в издании  «Історична правда»

Перевод: «Аргумент»

В тему:

• «Лучший человек, которого украинцы могут иметь вождем». К 122-летию главы ОУН Андрея Мельника
• «Такого уровня лидер ОУН еще не попадал к чекистам живым»
• Николай Арсенич, «432», создатель Службы Безопасности ОУН: живым его взять не смогли
• Последний бой последнего командира УПА. Василий Кук. Часть 2
• Как погиб Роман Шухевич и что могло произойти с его телом. Операция на рассвете