Разгон Майдана 11 декабря: ночной штурм и 42 раненых, за которых никого не наказали

Версия для печати

Почему суды над командирами «Беркута» по этому эпизоду годами не могут сдвинуться с места.

Шесть лет назад – в ночь на 11 декабря произошло одно из переломных событий на Евромайдане. Пять тысяч силовиков устроили наступление на лагерь протеста, чтобы зачистить центральные улицы Киева. Но протестующие, наученные опытом предыдущих разгонов, дали отпор, отстояли Майдан, и план властей сорвался. В столкновениях пострадало более сорока участников Майдана. В издании «Ґрати» выясняли, как расследовались эти события, и почему суды над командирами «Беркута» по этому эпизоду годами не могут сдвинуться с места.

В тему: Побоище на Банковой 1 декабря. Почему за 6 лет следствия за бойню ответил 1 милиционер

Повод для разгона

На главной площади столицы шел 20-й день протестов. Сторонники евроинтеграции Украины пережили жестокий разгон Майдана 30 ноября и уличные бои возле Администрации президента 1 декабря. К тому времени протестующие успели захватить на Крещатике Дом профсоюзов, здание Киевской городской администрации и Октябрьский дворец. Улицы, ведущие к Майдану, были заставлены палатками и перегорожены баррикадами, сооруженными из досок, строительных поддонов и других подручных средств.

В Киев для встречи с президентом Виктором Януковичем и лидерами оппозиции прилетели спецпредставитель Евросоюза Кэтрин Эштон и госсекретарь США Виктория Нуланд.

После вечернего митинга большинство киевлян разъехались по домам, а иногородние протестующие укладывались на ночлег в палатках. В это время возле баррикад вдруг появились судебные исполнители в окружении милиции. Они зачитали протестующим определение Печерского районного суда, по которому центр Киева нужно немедленно очистить от палаток и заграждений.

Это решение двумя днями ранее издала судья Виктория Горкавая. 9 декабря ей поступил иск от киевской мэрии против партий «Батькивщина» и УДАР Виталия Кличко, а также адвокатки Евгении Закревской, левого активиста Владимира Чемериса и правозащитников Михаила Каменева и Михаила Лебедя. Все они подавали уведомление о проведении бессрочного митинга на Майдане и прилегающих улицах.

В иске мэрия требовала от них освободить тротуары, пешеходные переходы, автодороги от «находившихся на них разных предметов, которые препятствуют проезду транспортных средств и свободному перемещению пешеходов». Чиновники подали в суд ходатайство о том, чтобы на время рассмотрения иска запретить ответчикам и «любым другим лицам» блокировать центральные улицы. Судья Горкавая удовлетворила эту просьбу и издала соответствующее определение.

Этот документ был не единственным решением, ставшим основанием для зачистки Майдана. Еще одно принял судья Окружного административного суда Киева Евгений Аблов. В тот же день, что и к судье Горкавой – 9 декабря – ему на рассмотрение поступил иск от гражданина Евгения Гриненко. В своем заявлении он жаловался на то, что киевский главк МВД, Госслужба по чрезвычайным ситуациям и Киевская городская администрация потворствует Евромайдану и «содействует блокированию автомобильных дорог и улиц Киева». Гринченко требовал от суда признать «противоправную бездеятельность» государственных органов, а также обязать их «обеспечить свободное перемещение граждан и автотранспорта» по центру города.

По информации адвоката Романа Маселко, судья Аблов получил иск в 13:30, назначил заседание на 17:00 и уже через два часа вынес решение – иск полностью удовлетворить.

В тему: Судья Аблов: подлец с претензией

Спустя несколько лет прокуратура провела расследование по поводу законности этого решения. Следствие установило, что утром 9 декабря в Печерском райотделе МВД проходило совещание участковых. На нем милиционеры получили задание от прокуратуры найти человека, готового подать заявление в суд. Один из участковых уговорил сделать это своего товарища – Евгения Гриненко, который в этот же день подписал иск и повез его в суд. По данным следствия, на его рассмотрении сперва все пошло не по плану. Ответчики – представители МВД, МЧС и мэрии – не хотели признавать «противоправную бездеятельность» своих коллег и просили судью отказать в удовлетворении иска. Но потом им стали поступать звонки от начальства, под давлением которого представители ведомств изменили позицию и признали исковые требования. И только после этого судья Аблов их удовлетворил.

Уже после победы революции Верховная Рада приняла закон «О восстановлении доверия к судебной власти в Украине». В соответствии с ним все судьи, которые принимали решения против Майдана и его участников, должны были пройти проверку и понести ответственность за неправомерные решения. Такую проверку прошли в том числе Аблов и Горкавая. В 2017 году Высший совет правосудия признал, что они совершили дисциплинарный проступок при вынесении решений, касающихся Майдана. Но в декабре 2013 года в законодательстве действовала норма, по которой за такие нарушения судью можно было привлекать к ответственности не позже 6 месяцев с момента его совершения. Этот срок истек, поэтому ни Аблов, ни Горкавая не понесли никакого наказания и до сих пор работают в тех же судах, что и раньше. Хотя их решения стали основанием для спецоперации силовиков, в ходе которой лагерь протеста едва не сравняли с землей.

«Накажем каждого, кто поднял дубинку»

Около полуночи судебные исполнители зачитали решения судьи Горкавой, но протестующие отказались освобождать улицы. Через час колоны спецназовцев принялись окружать Майдан. Тысячи бойцов «Беркута» и внутренних войск в полной экипировке двигались к площади со всех прилегающих улиц: Институтской, Михайловской и обеих сторон Крещатика.

Со сцены прозвучал призыв к протестующим просыпаться, выходить из палаток и защищать укрепления. Служители Михайловского собора, увидев толпы движущихся на Майдан силовиков, стали бить в колокола, созывая таким образом киевлян на площадь.

Напротив церкви располагался офис киевского управления МВД. Один из кабинетов занимал начальник милиции безопасности столицы Петр Федчук, который, по версии прокуратуры, был непосредственным руководителем операции по зачистке Майдана. Как позже выяснит следствие, накануне штурма он утвердил «расчет сил» правоохранителей, задействованных «для обеспечения общественного порядка» в ночь на 11 декабря. В соответствии с ним, в операции участвовало 5101 человек.

Штурмовать Институтскую отправились бойцы «Беркута» из Харьковской, Николаевской и Днепропетровской областей. Крещатик атаковали спецназовцы из Киева, Крыма и Донецкой области, а Михайловскую – «Беркут» из Винницкой, Сумской и Тернопольской областей.

Когда они направились к Майдану женщины и дети остались возле сцены, а мужчины выстроились у баррикад. В первых рядах встали народные депутаты от оппозиции. Они призывали силовиков отказаться от штурма, но те не прислушались.

Первой пала баррикада возле Украинского дома. Ее разобрали спецназовцы, а мужчины спортивного телосложения в костюмах коммунальщиков забрасывали ее останки в грузовики. Демонтируя заграждения и палатки таким образом, «Беркут» все ближе подходил к площади. Но у последних баррикад у них возникли проблемы с дальнейшим продвижением. Там спецназовцы встретили плотные ряды протестующих, которые не подпускали силовиков дальше.

«Беркут» не применял дубинок и пытался оттеснить участников Майдана щитами. Те напирали в ответ. Эта толкотня затянулась на несколько часов. Время от времени спецназовцы выдирали из рядов протестующих самых активных, некоторых избивали.

«Обращаюсь к «Беркуту»! Мы найдем и накажем каждого, кто поднял дубинку на мирных протестующих», – пригрозил со сцены комендант Майдана и будущий спикер Верховной Рады Андрей Парубий.

Досталось и народным депутатам, стоящим в первых рядах – с окровавленной головой за помощью к медикам обратился «свободовец» Андрей Ильенко. Самое напряженное противостояние шло на Институтской, где более тысячи спецназовцев пытались прорвать оцепление Майдана. Одним и протестующих на передовой был 31-летний киевлянин Илья Климчук.

«Я был в первых рядах, и меня выдернули из толпы и зашвырнули назад, где стояли сотрудники милиции. Пока я летел, я получил по голове, в глаз, попинали, побили по дороге. Я особо не разбирал (чем мне наносили удары — Ґ ), но понял, что били руками и ногами», – вспоминает он в беседе с «Ґратами».

Задерживать Климчука не стали, он вышел за оцепление и обратился за помощью к медикам. Ему диагностировали перелом носа и ссадины. После этой ночи у него возникли проблемы со зрением, он даже получил инвалидность. По данным Генпрокуратуры, всего в ту ночь пострадало 42 человека. Сильных ранений не было – только средней и легкой тяжести. Получили травмы и бойцы «Беркута». По данным МВД, пострадало 10 спецназовцев.

До рассвета силовики не решились применять к протестующим спецсредства, и так и не смогли прорвать укрепление. Утром на подмогу к протестующим стало прибывать все больше горожан. Многие в ту ночь наблюдали за происходящим по телевидению и в интернете, где столкновения транслировались в прямом эфире. К 7-ми утра силовики вынуждены были отступить.

«Я никогда в жизни так не ждала рассвета. Страшно было первые два часа. Стало спокойнее на душе, когда люди начали стекаться на Майдан. Я не могла поверить до последнего и мне даже сейчас кажется, что это был страшный сон. Такого прощать нельзя», – написала в фейсбуке активистка Евромайдана и журналистка Севгиль Мусаева.

Майдан выстоял и праздновал победу. За следующий день протестующие восстановили все баррикады, разрушенные спецназом ночью. Участники Майдана применили новую технологию и сделали ограждения из мешков со снегом, которые на морозе было еще сложнее разобрать.

Первое уголовное дело по поводу действий силовиков в ночь на 11 декабря было открыто уже через несколько дней, после заявления в полицию от депутата Андрея Ильенко, пострадавшего в столкновениях. В 2014 году полиция передала его в прокуратуру, которая принялась расследовать разгон 11 декабря и искать его зачинщиков и исполнителей.

«Куда его государство отправит, туда он и едет»

Следователи допросили около тысячи бойцов «Беркута» и внутренних войск, участвовавших в разгоне, активистов Евромайдана и провели следственные эксперименты со всеми пострадавшими. Никто из них не смог опознать силовиков, которые их избивали, поскольку те были в масках. Только один пострадавший – Роман Ратушный, узнал в лицо спецназовца, который, по его словам, нанес ему несколько ударов руками и ногами. Им оказался Виктор Цвигун – командир отделения № 2 роты «Беркута» из Запорожской области. В начале 2016 года прокуратура огласила подозрения в превышении полномочий ему и его руководителю – начальнику роты запорожского «Беркута» Юрию Калмыкову. Их задержали, провели обыски и избрали меру пресечения в виде личного обязательства являться в суд и на следственные действия.

Позже статус подозреваемого также получил командир крымского отделения спецназовцев Сергей Марченко. Это произошло после того, как некоторые пострадавшие указали на то, что их избивали бойцы «Беркута» с нашивками именно крымского подразделения. Однако Марченко в итоге не был задержан, поскольку весной 2014 года скрылся в Крыму и возглавил там местное отделение российского ОМОНа. Больше никому из «Беркута» подозрения не объявляли.

Зато статус подозреваемых в деле присвоили Виктору Януковичу и еще четырем чиновникам Министерства внутренних дел. В материалах дела действующий на тот момент президент указан главным организатором разгона Майдана 10-11 декабря. По версии следствия, он решил зачистить площадь, «желая остановить акции протеста, которые могут поставить под угрозу его намерения остаться на второй срок». Прокуратура считает, что для исполнения своего плана Янукович приобщил министра внутренних дел Виталия Захарченко. А тот в свою очередь привлек собственного заместителя Виктора Ратушняка и руководителей киевского главка МВД Валерия Мазана и Петра Федчука. 

Следствие считает, что силовики хотели придать разгону видимость законности, и для этого Печерский и Окружной суды приняли соответствующие постановления. Чтобы формально все выглядело так, будто спецназ не разгоняет протест, а выполняет судебные решения с требованием расчистить проезжую часть. По информации следствия, накануне зачистки ее план разрабатывался на совещаниях в МВД. Их участники приняли решение не применять дубинки и другие спецсредства. Майдан решили зачистить, путем «выдавливания» протестующих, без жестких методов. После предыдущего силового разгона 30 ноября начальник МВД Киева Валерий Коряк был уволен и стал подозреваемым в уголовном деле, и никто не хотел брать на себя ответственность за применение силы.

Януковичу, Захарченко, его заму Ратушняку и непосредственному координатору разгона Федчуку объявили подозрения, но к ответственности не привлекли. В феврале 2014 года все они сбежали из Украины, и сейчас находятся в России и Крыму. Федчук на новом месте продолжил работать по своему профилю. Он устроился в российский ОМОН и был замечен на охране футбольных матчей и во время разгона оппозиции в Москве.

Первоначально единственными задержанными подозреваемыми в разгоне 11 декабря были двое запорожских спецназовцев Юрий Калмыков и Виктор Цвигун. Командир роты запорожского «Беркута» Калмыков подозревается в том, что, выполняя указания Федчука, в ночь на 11 декабря прибыл на Институтскую с 70-ю подчиненными. Как говорится в материалах дела, там запорожские спецназовцы «явно выходя за рамки имеющихся у них полномочий по охране общественного порядка, осуществили силовое вытеснение участников акции протеста».

Следствие считает, что во время этих событий старший прапорщик Виктор Цвигун схватил несовершеннолетнего протестующего Ратушного, нанес ему удар рукой в плечо, после чего тот упал на колено. По версии прокуратуры, потом он еще несколько раз ударил лежащего потерпевшего руками и ногами, «после чего к нему присоединились несколько неустановленных работников «Беркута». Из-за этого Ратушный получил повреждения, которые эксперт оценил, как легкие. Руководителю Цвигуна – Юрию Калмыкову вменяют избиение 14 протестующих, которым, по версии следствия, досталось от подчиненных командира роты. 

Прокуратура передала дело Калмыкова-Цвигуна в Печерский районный суд еще в марте 2016 года. Но с тех пор там не состоялось даже подготовительное заседание. Сперва судьи брали отводы, потом возвращали прокурорам обвинительный акт, а теперь процесс не может начаться, потому что исчез один из потерпевших.

«Он или выехал куда-то, неизвестно его местонахождение. И судья, в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса, каждый раз переносит предварительное заседание. Процесс зашел в глухой угол, – жалуется адвокат одного из потерпевших Вадим Мирошниченко. – Я уже советовал прокурору, что нужно подать иск о признании его без вести пропавшим. Это приравнивается к смерти. И после признания без вести пропавшим, процесс мог бы нормально продолжаться. Но прокуратура не восприняла этот совет».

Сами Калмыков и Цвигун не признают вину. Они не захотели общаться с «Ґратами», но их адвокаты сказали, что обвинения в адрес их подзащитных бездоказательны.

Для подозреваемого Виктора Цвигуна события на Майдане прошли нелегко и были связаны с личной трагедией. Он нес службу в Киеве не только 11 декабря, но и в другие дни, в том числе во время расстрелов 18 февраля 2014 года. В этот день в ходе перестрелки между силовиками и протестующими от пули погиб его 23-летний младший брат Сергей Цвигун, с которым он служил в одном отряде. Следствие так и не установило, кто именно стрелял.

Коллеги Цвигуна — действующие спецназовцы не забывают погибшего товарища. Хоть в сейчас и не принято чествовать погибших на Майдане бойцов «Беркута», в 2017 году в Запорожье прошел турнир по боксу памяти Сергея Цвигуна. В нем приняли участие ветераны расформированного спецподразделения и действующие полицейские. Одним из тех, кто вручал победителям награды был заместитель начальника областного управления Нацполиции Андрей Долинный.

«Хотелось бы, чтобы это мероприятие стало постоянным, и всегда было в наших сердцах. Чтобы мы помнили людей, которые были там (на Майдане – Ґ) и во время тех мероприятий сделали очень многое», – сказал полицейский, выступая на турнире.

Цвигун-старший, которому в феврале 2014 года выдалось привезти домой тело брата, не увольнялся из органов, и до сих пор работает в спецназе. По словам его адвоката Тараса Дементьева, он даже отслужил в АТО.

«Он был в Константиновке, Краматорске, большое количество времени провел на КПВВ. Если немножко над всем этим подняться, то мы видим, что есть настоящий милиционер, теперь уже сотрудник полиции, который, как говорится, как стойкий оловянный солдатик. Он привык выполнять свои обязанности. Куда его государство отправляет, туда он идет и свои обязанности выполняет», – рассуждает адвокат.

Второй подозреваемый – бывший командир Цвигуна Калмыков после Майдана уволился из органов.

Похититель Андрея Портнова

10 октября 2016 года следователь объявил о подозрении в зачистке Майдана еще одному бывшему сотруднику МВД Юрию Спасских – бывшему заместителю начальника отдела обеспечения массовых мероприятий киевского главка милиции. В документе говорилось, что в ночь с 10 на 11 декабря 2013 года он руководил подразделениями «Беркута» при разгоне протестующих на Институтской.

Следователь не смог вручить подозрение Спасских лично – бывший милиционер в то время находился российской тюрьме. В апреле 2014 года сотрудники ФСБ задержали его в Москве и обвинили в организации похищения Андрея Портнова – заместителя главы администрации президента Украины Виктора Януковича, который после победы Майдана уехал в Россию.

По версии российского следствия, Спасских, будучи действующим сотрудником МВД Украины, собирался выкрасть Портнова и доставить его в Украину, где тот был объявлен в розыск. Для реализации этого плана он обратился за помощью к своему знакомому россиянину, который и сдал его российским спецслужбам. На суде Спасских признал вину и заявил, что заказ на вывоз Портнова в Украину он получил от лидера партии УДАР Виталия Кличко. Последний это опровергал. Но Портнов утверждал, что его «заказал» именно Кличко, потому что в тот период между ними был конфликт.

В марте 2015 года Химкинский городской суд признал Спасских виновным и приговорил к трем с половиной годам колонии строгого режима. Он вышел на свободу в конце 2017 года, когда в Украине ему уже было объявлено подозрение в разгоне Майдана. Тем не менее он вернулся в Киев, где и был задержан в мае 2018 года и отправлен под домашний арест. Позже суд смягчил ему меру пресечения: сперва круглосуточный домашний арест заменили на ночной, а потом отпустили под личное обязательство.

После поимки бывшего милиционера, ему огласили новое подозрение. Помимо событий 11 декабря Спасских вменили также причастность к силовому разгону Майдана 18 февраля 2014 года, в ходе которого погибли 19 протестующих. Через два месяца после задержания дело передали в суд. В обвинительном акте говорится, что в ночь на 11 декабря подразделения «Беркута» координировали представители управления общественной безопасности (УОБ) киевского главка МВД. Зачисткой на Крещатике, по версии следствия, руководил непосредственно начальник управления Федчук. Отряды спецназа на Михайловской координировал его зам Карандюк, а на Институтской – второй заместитель Юрий Спасских.

Прокуратура считает, что после полуночи он получил указание от своего начальника начать разгон и передал это распоряжение командирам «Беркута». На Юрия Спасских следователям указали рядовые бойцы «Беркута», которые видели, что он присутствует на инструктажах и раздает задания их командирам. В качестве доказательств в деле содержатся данные мобильного оператора о его телефонных соединениях. Установлено, в частности, что в ночь на 11 декабря Спасских 14 раз созванивался с замминистра внутренних дел Ратушняком, а также был на постоянной связи с начальником управления общественной безопасности Федчуком.

Изначально дело Спасских попало в Печерский районный суд, но там надолго не задержалось. Судьи несколько раз брали самоотводы, потому что принимали решения по этому производству на стадии досудебного расследования. Дело передали в Деснянский районный суд, но там процесс также до сих пор не начался. Судьи уже дважды брали самоотводы, потому что были допрошены по делам Майдана как свидетели.

Последний отвод коллегия приняла 3 декабря 2019 года. На этом заседании Юрий Спасский отказался от беседы с «Ґратами». На суде его представляет юрист Богдан Ференц – высокооплачиваемый адвокат и бывший заместитель генпрокурора Украины. Он также не захотел комментировать дело до начала его рассмотрения по существу, отметив только то, что его подзащитный не признает вину.

После самоотводов в Деснянском суде не хватает судей для рассмотрения дела Спасских, и вскоре оно перейдет в другой суд – уже третий по счету. Такими темпами производство еще не скоро начнут рассматривать по существу.

В тему: Погром Майдана 30 ноября: за шесть лет - единственный условный приговор

В итоге получается, что за шесть лет, прошедших с момента разгона Майдана 11 декабря, никто так и не был привлечен к ответственности. С 2014 года до недавнего времени события той ночи расследовало управление спецрасследований Генпрокуратуры во главе с Сергеем Горбатюком. По его мнению, уголовные производства по разгону 11 декабря, как и многие другие дела Майдана застряли в суде не случайно – это связано с нежеланием судей их рассматривать.

«Если есть желание, они (судьи – Ґ) организовывают процесс таким образом, чтобы он двигался к завершению. Если нет, все довольны тем, что есть основания каким-то образом затянуть: перенести, взять отвод, изменить подсудность, вернуть обвинительный акт», – говорит он.

Такая ситуация, по его мнению, связана, во-первых, с тем, что представители старой власти сохраняют влияние на судебную систему, а, во-вторых, с нежеланием судей брать на себя ответственность в подобных делах.

«Они считают, что это политические дела, – рассказывает Горбатюк. – Судей привлекают к ответственности за преследования майдановцев. Они рассуждают, что вот сменится власть, и нас будут таскать, за то, что мы эти дела рассматриваем. Такая где-то логика».

—

Алексей Арунян,  опубликовано в издании  Ґрати

В тему:

• "Титушки", которые пытали людей в Мариинском парке - не идентифицированы»
• «Темные дела» Гриняка: как генерал Нацгвардии координировал разгон Майдана
• Справа розстрілу Майдана: говорить «Беркут»
• Ублюдок. Зачем Кремлю предатель Кусюк
• Дела Майдана: остановленное следствие или еще одна попытка "развала" дел руководством ГПУ?