Пошли в патруль

Версия для печати

Зачем банкиры и дизайнеры пошли в полицейские

Банкир, графический дизайнер, продакт-менеджер — они уволились и отправились во вновь создаваемую патрульную службу. СОДА поинтересовалась, зачем им это и при каких обстоятельствах они могут отказаться от идеи работать в полиции.

В начале этого года стартовала реформа МВД. Одна из ее составляющих — ликвидация Госавтоинспекции и создание Национальной полиции, которая будет выполнять функции ГАИ и патрульной службы.

Реформу начали с Киева. Там уже состоялся конкурсный отбор в несколько этапов: представление анкеты, тест на общие знания, психодиагностические тест, медосмотр, сдача нормативов по физической подготовке и собеседование. Из 33 тысяч желающих отобрали 1500, которые уже больше месяца (из запланированных трех) учатся в Национальной академии МВД.

Выпускники подпишут контракт на два года, а после оценки их работы будет оформляться бессрочный. На презентации первого набора заместитель министра внутренних дел Эка Згуладзе сообщила, что зарплата патрульного составит от восьми до десяти тысяч гривен. А во время обучения курсанты будут получать стипендию две тысячи гривен в месяц.

В тему: Эка Згуладзе: Вы просто не понимаете, насколько же вы европейская страна

В конце апреля набор в полицию стартует в Одессе, Львове, Харькове и Днепропетровске.

Курсанты, которые уже в июне должны выйти на патрулирование улиц Киева, рассказывают об особенностях конкурсного отбора в полицию, обучении в академии МВД, отношении к «старой» милиции и ожиданиях от реформы.

Сергей Клочко, 25 лет

работал артистом-вокалистом в академическом театре им. Саксаганского

Большую часть жизни я работал в творческой сфере, имею среднее музыкальное образование и высшую театральное. Пять лет играл в Киевском академическом театре им. Саксаганского, последние полгода — в одном из анти-кафе Киева.

Как только услышал о наборе в патрульную службу, еще не зная условий вступления, размера зарплаты и т.д., решил, что это неплохой вариант. Он созвучен с моими убеждениями, с моей целью менять страну, имея возможность самому делать определенный вклад. К тому же это самая заметная реформа и дает хоть какую-то надежду на изменения. Хотя я понимал, что будет внутренний конфликт, потому что это совсем не то, чем я привык заниматься.

Размер зарплаты не был главным приоритетом, но, конечно, его достойный уровень обрадовал. Наверное, если бы зарплата была меньше, я, как и многие другие, не пошел бы на это по объективным соображениям. А так заинтересовало все: и возможность иначе выглядеть — новая форма, оружие, машины, и возможность более качественно выполнять свои обязанности — планшеты в машинах, камеры в форме.

Сильно повлияло на мое отношение к реформе и сформировало веру в ее воплощение образованность и профессионализм Эки Згуладзе [заместитель министра внутренних дел — СОДА]. Также для меня большим плюсом была публичность. Здесь, наверное, главная заслуга Арсена Авакова [министр внутренних дел — СОДА] и его страницы в Facebook.

Сейчас самая большая проблема [реформы — СОДА] связана с переходом и избавлением от пережитков предыдущей системы, мышления, бюрократических нюансов. Здесь надо сказать, что мы не попали сразу в середину системы. Нас пытаются держать отдельно от старой милиции, не давая взаимодействовать, а значит «заразиться» их «болезнью». Так нам говорил преподаватель.

При отборе в глаза бросилась организованность и качество одних этапов и бессмысленность и идиотизм других. Легче всего было пройти все тесты и составить нормативы, а самым тяжелым — собрать справки и документы, чтобы попасть на эти тесты.

На самом деле я думал, что будет менее интересно, но, по крайней мере, из процесса обучения можно сделать вывод, что скучно не будет. Интересно доказать на собственном примере, что может быть по-другому.

В целом, моя группа меня обрадовала. Я не думаю, что все они пошли менять полицию, однако, критической массы для этого достаточно. Удивило большое количество женщин.

В начале работы мы подписываем [с министерством — СОДА] контракт на два года. Этот термин я отработаю на полную и уже по его завершению будет понятно, изменилось ли что-то, удалось ли и подходит ли все это лично мне. Так что буду смотреть, и хотя я вовсе не оптимист, надеяться.

Екатерина Белугина, 28 лет

работала графическим дизайнером в издательстве

Мне нравилась моя работа, я получала от нее удовольствие. В свободное время занималась спортом, гуляла со своей собакой, путешествовала, читала книги. В полицию пошла, захотелось развернуть свою жизнь на 180 градусов, попробовать себя в новой ипостаси. Хотела стать у истоков чего-то нового, а патрульная служба — это самое начало новой системы внутренних дел. Идею принять участие в конкурсе мне подала мама.

Во время конкурсного отбора легче и проще всего давались тесты на компьютере. Сложнее было проходить собеседование и бегать один километр на морозе. Однако труднее всего было ждать результатов. Запомнилось безумное ощущение внутри, как ждешь письмо после экзамена, а когда оно приходит, ты бегаешь и кричишь от счастья.

В школе полиции я учусь уже месяц. За это время узнала столько нового и интересного, словно год прошел. Интересно почти все. Учим самое важное для работы полицейского — квалификацию преступлений, административную ответственность, толерантность, охрану места преступления, как оказывать первую медицинскую помощь, права человека и правила дорожного движение, тактику, огневую подготовку. Сначала было трудно так много учить, а сейчас втянулась.

Как и все, я раньше не доверяла милиции и не уважала ее. Но это не вина тех, кто служит, а системы в целом. Не хочу критиковать милицию, потому что от этого ничего не изменится.

Если бы я не верила в идею с полицией, не тратила бы время на обучение.

Мои желания совпадают с действиями руководителей реформы. Я хочу, чтобы полиция было не карателем, а помощником и другом, и мы сделаем для этого все возможное.

В тему: Из 17 тысяч желающих служить в патрульной службе Киева 37% — женщины, — Згуладзе

Павел Волошанский, 24 года

Работал мастером в отделе технического обслуживания и эксплуатации лифтов КПИ

Я решил идти в патрульную службу внезапно для себя и своих родных. Увидел интервью Эки Згуладзе, начал следить за тем, что происходит и решил попробовать. Мне казалось, что на старой работе я себя уже исчерпал и перспектив там не видел.

Идя в полицию, учитывал возможность карьерного роста, потому что зарплата ... Пока мы ее не получим, это довольно отдаленное и призрачное понятие, а условия работы полиции не такие уж и радужные, даже с новой техникой. К тому же меня заинтересовала возможность работы с людьми, наверное, не всегда с лучшими их качествами, но тем не менее, у меня это неплохо получается.

В академии МВД учусь уже две недели. Не сказал бы, что трудно. Трудно просыпаться в 5:30, чтобы в 8:15 быть в адекватном состоянии на построении. Много занятий по правам человека, толерантности, коммуникации. Нас изначально ориентируют на нормальные партнерские отношения с людьми. Кроме этого — сугубо профессиональные дисциплины. Не хватает времени расслабиться: слишком интенсивный курс, почти каждое занятие — тест на проверку усвоенного материала, раз в неделю сдаем экзамен.

Я нормально отношусь к милиции. Однако не нравилось, что могли подойти без причины требовать документы или устроить обыск в метро, ​​если идешь с большой сумкой. К тому же обыскивали, как в КГБ. Мне попадались, простите, откровенно глупые работники, но это были обычно рядовые милиционеры, а не офицеры. Поэтому диалог всегда старался вести с последними.

Еще меня не устраивает неэффективность милиции. Как говорят, малолеток гоняют, а драку разнять не могут. Мне кажется, что там мало кто хочет помочь человеку. Я реально не верю, что милиция может решить мои проблемы, скорее, наоборот — благодаря бюрократии еще их и создаст. Это я говорю о той милиции, которую видел на улице. О других ведомствах мне мало что известно.

А в реформу и полицию я верю. Не думаю, что все получится быстро, но надо стараться. Хочу стать профессионалом в этой сфере, делать свою работу и делать ее хорошо, оправдать тот кредит доверия, который мы получили.

Что меня может заставить уйти из полиции? Наверное, если [старая] система не будет меняться. Хоть понемногу. Думаю, что изнутри мне это будет видно, как никому другому, но сейчас об этом не хочется думать.

Роман Габбро, 24 года

Работал ведущим специалистом в «Альфа-Банк»

Я пошел в полицию, чтобы изменить патрульную службу к лучшему. Думаю, что ее приоритетом должна быть помощь гражданам, как это происходит в сфере обслуживания. Надо ликвидировать «формализм». Чтобы не было, как раньше, когда граждане обращались в милицию за помощью, а ПС-ники всем своим видом показывали, что им неинтересно этим заниматься, им не до того.

Как бы это прагматично ни звучало, но зарплата также повлияла на мое решение — я должен помогать родителям и сам должен развиваться. У меня юридическое образование, а я работал по экономическому в банке, где достиг вершины. В патрульной службе вижу возможность дальнейшей карьеры.

Если бы не знал, что проект, как и в Грузии, финансируют США, не пошел бы.

Скептически отношусь к реформированию милиции без массовых сокращений верхушки системы. Этого не произошло после так называемой «люстрации» и не происходит в самой системе — кардинально реформируют только патрульную службу. Да и не понятно, кто ею будет руководить. Однако радует, что личный состав уже будет не тот, что раньше, и принципы работы меняются. Поэтому надеюсь, что через год-три люди существенно изменят свое отношение к полиции.

Родители нормально восприняли мое решение, правда, мама переживает. Друзья также отнеслись с пониманием, один прошел отбор раньше меня и также учится. А вот некоторые знакомые открыто выразили свое категорически отрицательное отношение. Говорили: «Если в банку с консервированными огурцами добавить еще один, он все равно станет таким, как и другие». Но я верю, что качество работы патрульной службы действительно изменится.

У моих одногруппников действительно высокая мотивация что-то изменить. Но многие из них в розовых очках и плохо понимают, куда они пришли и с чем придется столкнуться.

Я к милиции отношусь непредвзято и объективно. Часто выступаю ее адвокатом в дискуссиях с друзьями, но и объективным критиком, потому что знаю, как она работала изнутри. Два года назад работал там год оперуполномоченным и уволился по собственному желанию.

Если в машине барахлит двигатель, это не значит, что его вообще надо выбросить, его необходимо заменить. Сейчас меняют только несколько деталей — патрульную службу, создают Антикоррупционное бюро и некоторые подходы в системе, хотя в реформировании нуждается вся система. В первую очередь, прокуратура и суды.

У многих в моей группе действительно высокая мотивация что-то изменить. Еще зарплата неплохая, надеюсь, взяточничество это минимизирует. Но они полны энтузиазма и какой-то наивности, многие еще в розовых очках и плохо понимают, куда они пришли и с чем придется столкнуться. Но надеюсь, со временем они наберутся опыта и смогут достойно нести службу.

Уйду из полиции, если случится народная революция. Потому что полиция не должна защищать власть, она должна служить интересам народа, который и наделен верховенством власти. Я не буду против народа. Вместе с тем, в стране должен быть порядок, не каждый митинг отражает волю всего народа, поэтому здесь нужно быть осторожным. Нельзя, чтобы страну поглотил хаос.

Также будет некомфортно работать, если руководители реформы не выполнят своих обещаний по организации работы (мотивация, законы, принципы работы, оснащение). Но просто так не сдамся, буду требовать обещанного. Сделаю все от меня зависящее, чтобы реформа патрульной службы прошла не на бумаге, а на деле.

Алина Кузьмич, 29 лет

работала в сфере услуг, сейчас в декрете отпуске

У меня давно была мечта, связанная с милицией, еще во времена учебы. К сожалению, так и не попробовала свои силы в МВД раньше. Окончила Университет строительства и архитектуры, далее часть декретного отпуска, потом работала в сфере продаж, последние два года в декрете. А тут выпал шанс, и я решила его не терять.

У меня двое детей: восьми и двух лет. О них я указала в анкете и сказала об этом на собеседовании. Меня несколько раз спросили, с кем они будут, и понимаю ли я, какая меня ожидает работа. Меня поддерживают мама и муж, помогают. Муж себя в полиции не видит, это не его. Имеет любимое дело, которым занимается. А вот я вижу себя в форме, в должности полицейского, хочу доказать людям, что народ и милиция на одной стороне закона. Еще для меня важна стабильная государственная служба и карьера.

Не устраивали в милиции безответственность, пренебрежение в действиях и разговорах, было недоверие к ним. Лишь раз обращалась в милицию, и то без особого желания: когда жила в общежитии, кто-то залез через окно в комнату, разбросал вещи, забрал немного денег. В общем, все, как бывает у студентов. Милиционеры приехали и сразу сказали, что искать ничего не будут.

Доверие можно завоевать только трудом, справедливостью, и думаю, что у меня с коллегами все получится. Я верю в реформу и буду делать все, чтобы она работала.

Миша Киндракевич, 24 года

Работал продакт-менеджером

Никогда в жизни не мог представить, что буду работать в полиции. А тут объявили набор, представили и анонсировали реформу. В первую очередь обратил внимание на то, действительно ли это будет реформа, а не изменение названий и людей. Когда сказали, что конкурсный отбор будет одним для всех — однозначно решил попробовать. Наверное, полиция — это еще и возможность самореализации.

Еще заинтересовала «свежая кровь». Самостоятельно мы бы не справились, я имею в виду грузинских и американских друзей. В Украине все варились в одном котле и с этого априори не могло бы свариться то съедобное. Нужен был толчок извне.

К моей затее родители сначала отнеслись с недоверием, но когда я начал двигаться дальше, убеждать их в правильности своего выбора, они начали меня активно поддерживать. С друзьями как-то до сих пор непонятно. Некоторые просто в восторге и рады, некоторые настроены скептически.

Более всего мне запомнилась собеседование. Очень волновался, потому что сказали, что будет комиссия из нескольких экспертов, в том числе грузин, которые будут решать нашу судьбу. А перед самой дверью мне сообщили, что еще будет Эка Згуладзе и провели в кабинет. Растерялся, в комиссии было шесть человек, включая заместителем министра, к тому же отвлекал фотограф вспышками от фотоаппарата. Я как-то собрался, адаптировался и все прошло очень даже неплохо.

Трудно сказать, какой этап был самым легким или тяжелым. Было много бюрократии. Больше всего запомнилось сдача нормативов по физо — утром выпал снег и мы бегали на морозе. Было трудно. Строгие тренеры и инструкторы. Например, малейшее отклонение здоровья — и сразу отправляли на дополнительное обследование. Мне дважды не засчитали подтягивания. Тренер сказал, что «пятки разошлись».

Наш поток учится уже месяц. Обучение — супер. Четыре пары пролетают незаметно. Начал ходить на факультативы. Больше всего нравится тактика, где отрабатываем возможные ситуации, тренируемся, набираемся практического опыта. У нас инструкторы — бойцы спецподразделения «Сокол», которых до этого учили американские полицейские.

От работы ожидания, как минимум, завышены. Все ждут, что вот мы выйдем на улицы, покажем людям, какие мы другие, и все изменится. Это если обобщать. Посмотрим, как оно будет дальше, но если не будет комплексных изменений, то только на энтузиазме далеко не уедешь.

Нельзя уже что-то изменить. Старую систему надо выбросить. Она и правила игры настолько прогнили и всем надоели, что надо просто начать играть по-новому, по понятным для всех правилам. «Я — полицейский, я защищаю и уважаю граждан. Я — налогоплательщик, я уважаю полицейских, которые защищают меня за мои же деньги». Как по мне, это должны понять и принять все «игроки». Тогда реформа получится.

—

Владимир Волощук, фото: Ольга Троханчук; опубликовано в издании  СОДА

Перевод: Аргумент

В тему:

• Какую милицию мы ненавидим
• Какая милиция нам нужна
• Милиция — враг общества номер один в Украине, а ее зверства наибольшая преграда на пути реформ
• Александр Банчук: «Полицейским должно быть все равно, кто власть, а кто оппозиция»
• США инвестируют в реформу милиции, — посол