Почему одесский погром 1905 года выработал толерантность у горожан

Версия для печати

… Морок погрома 1905 года быстро сошёл с Одессы. Даже низы увидели, что избиение евреев ведёт к упадку города и, следовательно, к ещё большему упадку тех самых погромных низов.

У погромов были зримые последствия: экономический кризис в городе, эмиграция множества евреев, позор градоначальника; а кроме того, незримо переменился дух, царивший в городе ...

Английский историк Каролайн Хамфри считает, что печально знаменитый еврейский погром в Одессе 1905 года не был спровоцирован извне (т.е. властями), а произошёл из-за межнационального напряжения на Украине. До еврейского погрома там русские и украинцы резали друг друга, были погромы татар и греков. Погрому же предшествовало публичное унижение евреев и студентов, которых славянские одесситы заставляли на улице присягать царю и целовать иконы. Погром выработал иммунитет одесситов к подобным действиям: больше в городе ничего подобного не случалось; более того, евреи, русские и евреи сплотились в общей борьбе против царизма.

«Как можем мы объяснить, что в городе, знаменитом своим космополитизмом, происходили погромы? В начале XX века, когда Одесса была хорошо известна своей просвещённой многонациональной торговой элитой, великолепным зданием оперного теата, отсутствием почтительности и уличным юмором, она вместе с тем являлась городом, в котором происходили наиболее жестокие еврейские погромы. Нет убедительных причин полагать, что мы имеем дело с настроениями, подогреваемыми извне», — пишет английский историк Каролайн Хамфри в статье «Одесса: погромы в городе-космополите» (журнал «Антропологический форум», №12, 2010).

В тему: Одесса-мама и Ростов-папа: история криминального тандема. Часть 1

К концу XIX века город был заполнен бесчисленными газетами, журналами, общественными читальнями, библиотеками, профессиональной периодикой, юридическими изданиями, политическими листовками и т.д. Однако в 1897 году около 42% населения Одессы оставались неграмотными, а типы публики, к которым они принадлежали, представляли собой старые аудитории, формировавшиеся посредством устного слова в церквях, синагогах и на политических митингах. Всё указывает на то, что подстрекательства к погрому в значительной степени передавались лично и устно, среди рабочих, бедных, местных крестьян, а также неграмотных мигрантов из центральной России, приехавших в поисках работы.

Одесскому погрому 1905 года предшествовала долгая история межнациональной резни на Украине. Готовность формировать агрессивные толпы может быть понята в связи с этнической сегрегацией, промышленным конфликтом, политическим бунтом и общей атмосферой насилия на Украине в конце XIX века.

Русские и украинцы жили по отдельности в своих деревнях (селах - А) и регулярно устраивали друг с другом дикую поножовщину. Евреи не были единственными не-славянами, подвергавшимися нападениям. От нападений страдали татарские рабочие-мигранты в индустриальном Донбассе, а в 1905 году в Киеве случился греческий погром. В этих погромах политические обвинения, экономическое отчаяние и классовый антагонизм сочетались с этнической ненавистью.

В погромной волне 1881 года призывы к насилию принимались с особенной готовностью людьми, которые сами оказывались вдали от родных мест. В это время вместе с русскими, которые, как правило, были заняты поисками сезонных работ на богатых сельскохозяйственных угодьях Украины, прибыли толпы народа, потерявшего работу в Петербурге и Москве в связи с промышленным кризисом. Однако в Украине был неурожай зерна и надвигался голод. Люди бродили с места на место в поисках работы. Многие наверняка потеряли надежду, погром обладал тем преимуществом, что обещал в крайнем случае возможность как следует выпить.

Одесса была местом концентрации всех этих социальных типов. Вместе с местными крестьянами, обустроившимися в городе, тысячи бедных (по большей части мужского пола) русских мигрантов прибыли с севера. К 1890-м в Одессе было 20 тысяч бездомных портовых рабочих, орды уличных детей.

Новости о царском манифесте пришли в Одессу 17 октября 1905 года, и на следующее утро тысячи ликующих людей заполнили улицы. Демонстранты рвали царские портреты; на здании городской Думы вместо имперского появился красный флаг.

В то же самое время шла православная служба, на которой была принесена клятва верности престолу — действие, непосредственно приведшее к погрому 1905 года. Процессия верноподданных портовых рабочих, идя от порта к собору, попала под обстрел, который вели из окон редакции газеты, причём был убит ребенок, несший икону. Еврейская молодежь, входившая в группы самообороны («чёрные рубашки»), атаковала два других шествия. Бои велись по всему городу.

Верные правительству демонстранты, недовольные сделанными царём уступками, нападали не на русских рабочих, праздновавших на улицах, а на евреев. За время чудовищного погрома, продолжавшегося 3–4 дня, свыше 300 евреев, включая женщин и детей, были убиты, а десятки тысяч стали бездомными. В последующие дни сотни погромов прошли по всей черте оседлости евреев в городах и деревнях.

К этому времени религиозные процессии с иконами и хоругвями были в русских городах явлением обыденным. Малейшее проявление неуважения к этим знакам могло повлечь нападение на революционеров, студентов или евреев. Процессии принуждали к зримому почитанию власти всех, кто оказался там, где они шли. Прохожие должны были становиться по стойке смирно и снимать головные уборы, студентов заставляли выходить из учебных заведений и «просить прощения». В Нежине в октябре 1905 года толпа заставила студентов вынести из здания университета портрет царя, чтобы она могла засвидетельствовать их капитуляцию, церемонию раскаяния и клятву верности самодержцу.

Сходные вещи происходили в Одессе перед погромом. 18 октября огромная проправительственная процессия заставила евреев целовать иконы. Как только показывалась погромная толпа, в окнах, на дверях, в магазинах и лавках, принадлежавших как евреям, так и русским, появлялись иконы. Если кто-то молил о пощаде, его могли отпустить, если он был готов надеть крест. Подобное экспансивное принуждение прохожих к «единообразию» и покорности копировалось во всех последующих погромах.

В тему: Одесса-мама и Ростов-папа: история криминального тандема. Часть 2: Кто в доме хозяин?!

Морок погрома 1905 года быстро сошёл с Одессы. Даже низы увидели, что избиение евреев ведёт к упадку города и, следовательно, к ещё большему упадку тех самых погромных низов. У погромов были зримые последствия: экономический кризис в городе, эмиграция множества евреев, позор градоначальника, бездействовавшего во время вспышки насилия, а также назначение нескольких чиновников, стремившихся предотвратить межэтнические столкновения; а кроме того, незримо переменился дух, царивший в городе.

Ни одного сколько-нибудь значительного погрома в Одессе больше не произошло, несмотря на продолжавшееся общее насилие и в противоположность новым всплескам чудовищных погромов в Украине во время Гражданской войны.

Революция сделала очевидной взаимозависимость этнических групп перед государственным террором. Теперь люди увидели, что при наличии более или менее одинакового числа евреев и славян среди портовых рабочих этнический конфликт означал бы взаимоуничтожение; стремясь этого избежать, рабочие формировали кооперативные артели для улучшения условий своего труда.

Забастовки — как и стрельба, метание бомб, грабежи, вымогательства и уличные нападения — продолжались в 1906–1908 годах. Артели принимали участие в общем насилии, однако они боролись не с евреями, а с теми, кто не принимал участия в профсоюзном движении. «Русские» кооперативы (и даже одна артель, названная по имени Михаила Архангела) включали большое число «полезных» евреев.

В тему: Одесса-мама и Ростов-папа: история криминального тандема. Часть 3: воспетая уголовщина

Назначение генерал-майора Толмачева губернатором Одессы принесло жесткий репрессивный порядок на улицы неуправляемого города. Началась вспышка самоубийств среди всех классов населения, мужчин, женщин и даже детей. Модная Дерибасовская улица выбиралась в качестве сцены для того, чтобы застрелиться, большинство самоубийств осуществлялось в публичных местах, что сделало зримой эпидемию отчаяния, ширившуюся вплоть до 1912 года.

В городе распространялся специфический тип иммунной реакции, адаптированной к конкретной угрозе — погрому. В эпоху 1906–1916 годов одесситы бойкотировали ультраправую прессу. Она испытывала недостаток финансирования и рекламодателей, широко распространены были отказы агентств, газетных киосков и торговцев распространять черносотенные издания.

В официальных документах стало «комильфо» использовать только нейтральный язык, когда речь заходила о евреях. «Беловоротничковые преступления» изображались не как еврейские (хотя по большей части являлись таковыми). В отличие от допогромных времён провоцирующие ужас слухи игнорировались тайной полицией по причине их абсурдности. Всё это было частью общего поворота, а на персональном уровне — отказа от религиозно-этнического антагонизма.

—

Опубликовано на сайте Толкователь

В тему:

• Антисемитизм украинцев: мифы и факты
• Создать образ врага. Как учебники истории России формируют ненависть к Украине
• Холокост. Львовский погром 1941 года: Немцы, украинские националисты и карнавальная толпа
• Львовский погром 1941 года: Немцы, украинские националисты и карнавальная толпа. Часть 2
• Альфред Рибер. Гражданские войны в Советском Союзе. Часть 1
• По следам «Львовского погрома» Джона-Пола Химки
• В специальном докладе Совета Европы отмечается о нарастание ксенофобии в России