Лично Гройсман никого не терял. Почему не ищут пропавших в оккупации

Версия для печати

Закон о розыске пропавших без вести на оккупированных территориях так и не начал работать. Причины.

Прошел год после принятия закона «О правовом статусе лиц, пропавших без вести», который должен был облегчить розыск людей на оккупированном Донбассе и в Крыму, пишет Тиждень. Согласно ему, в ноябре 2018 года должна была быть создана комиссия по вопросам пропавших без вести и единый реестр информации об этих лицах. Также закон внедряет процедуру предоставления правового статуса пропавших без вести во время конфликта и государственную поддержку их родственников.

Кроме того, в Уголовном кодексе появилась ответственность за насильственное исчезновение - арест, задержание, похищение или лишение свободы человека, совершенное представителем государства, в частности иностранного, с последующим отказом признать факт такого лишения свободы или сокрытием данных о его судьбе или местонахождении.

В тему: Ни живые, ни мертвые. Пропавшие без вести в АТО

Однако закон до сих пор не действует, реестр не был создан, а комиссия не начала работу. Родственники пропавших не получают помощи. «При разработке закона у нас было три задачи: учет лиц, пропавших без вести, а также создание основы для координации государственных органов и негосударственных организаций в сфере розыска лиц, пропавших без вести; введение правового механизма социальной защиты родственников лиц, пропавших без вести, в случае, если такие родственники находились на содержании этих лиц; ставилась задача выполнения Украиной своих обязательств в соответствии с Конвенцией о защите лиц от насильственных исчезновений и криминализации преступления “насильственные исчезновения”», - отметил Богдан Мельникович, юрист благотворительной организации "Восток-SOS”, которая инициировала закон.

По его словам, реестр и комиссия до сих пор не работают по вине Кабинета министров. «Разработаны проекты нормативно-правовых актов, регулирующих порядок создания и деятельности комиссии, порядок ведения реестра, а также порядок создания и организации деятельности поисковы групп. Однако эти проекты нормативных актов пока не прошли обсуждение в правительственных комитетах, соответственно не являются принятыми», - говорит Мельникович. По его словам, родственники пропавших обращаются за пенсионными выплатами в связи с потерей кормильца, как это предусмотрено законом, однако органы Пенсионного фонда им отказывают.

Комитет Верховной Рады по правам человека в марте обращался в Кабмин из-за невыполнения закона и получил ответ, что премьер-министр Владимир Гройсман «поручил принять соответствующие меры». Председатель парламентского комитета Григорий Немыря обвинил правительство в неуважении прав человека и бездействии и пригрозил судебным иском. Однако никаких изменений с тех пор не произошло. По словам соавтора законопроекта, депутата Мустафы Найема, в комиссию только были делегированы члены. «Мы понимаем, что учитывая выборы и будущую смену правительства, вряд ли это будет сделано. Для меня это странно, потому что участие в создании законопроекта принимал Минюст, и он же не приложил усилий для создания реестра. Насколько я знаю, Министерство внутренних дел тоже выступало за это. Это даже не коррупция - это халатность, нехватка внимания или неприоритетность», - отметил Найем.

По информации Международного комитета Красного Креста (МККК), не менее 1,5 тыс. человек в Украине считаются пропавшими в связи с конфликтом в Донбассе. Однако точно определить их количество невозможно, ведь война продолжается, много тел погибших не идентифицировано. Родственники не имеют информации о пропавших членах семьи. Как отметила председатель Объединения родных без вести пропавших «Надежда» Ядвига Лозинская, сын которой также пропал, сейчас количество пропавших без вести составляет 1288 человек, по данным из открытых источников. Однако Служба безопасности предоставила ответ, что официально их только 260. «Прежде всего необходимо решить вопрос с реестром. Пока мы не знаем, кого именно следует искать, проблема не исчезнет. После создания реестра будут создаваться поисковые группы, будет организовываться социальная поддержка родственников и самих пропавших без вести, если их найдут живыми. Если это сразу не прописать, то каждый будет вынужден проходить через суды», - говорит активистка.

Лозинская и другие родственники начали действовать на местном уровне, собирали круглые столы совместно с волонтерами, чиновниками. Вместе с Днепропетровской областной администрацией они решили создать на уровне области реестр пропавших без вести и ввести помощь семьям. Подобные реестры планируют внедрить и в других областях, чтобы облегчить работу на государственном уровне. «Я бы хотела, чтобы происходил не только поиск пропавших без вести, но и социальная реабилитация семей. В разных странах это организовано по-разному, но присутствуют все упомянутые стадии: создается реестр, поисковая группа, которая устанавливает, жив человек. Если жив, то лицо получает статус заложника, если нет, то семья получает статус семьи погибшего», - говорит Лозинская. Также она предлагает включить в состав комиссии родственников пропавших людей. К тому же, отмечает она, государство не может искать пропавших на оккупированных территориях, поэтому необходимо сотрудничество с волонтерами и поисковыми группами, которые ранее успешно находили людей, а также доставляли тела с неподконтрольного Донбасса.

«Вопрос, который мы пытались решить, разрабатывая текст законопроекта, это координация государственных органов, а также негосударственных организаций. Сейчас различные органы дают разную информацию о количестве пропавших без вести, которая может отличаться на 500 человек. Кроме того, особенно это было актуально в 2014-2015 годах, несколько негосударственных организаций имели доступ на неконтролируемую территорию. Учитывая это и практику создания подобных механизмов в других странах, был введен механизм в виде комиссии, в которую входят представители органов, которые могут привлекаться к розыску, а также международных организаций, как международных, так и национальных. Закон может помогать, если относиться к нему ответственно, а может не иметь влияния, если органы, которые обязаны искать пропавших без вести, не будут этим заниматься», - объясняет Мельникович.

Однако новый закон осложнил работу волонтеров, которые разыскивали людей на Донбассе раньше. «В законе появились нормы, согласно которым для сбора информации требуется разрешение от Нацполиции. Грубо говоря, я не могу прийти и спросить у бабушки во дворе, видела ли она что-то. Из-за этого закона мы практически свернули работу. Когда нас отстранили (от розыска пропавших на оккупированной части - Ред.), мы продолжали работать на подконтрольной территории и находили без вести пропавших гражданских лиц. Сейчас эта работа остановилась. Как мне известно, на той (неподконтрольной - Ред.) территории с 2016 работа тоже проводится», - рассказал руководитель гуманитарной миссии по поиску погибших бойцов "Черный тюльпан” Ярослав Жилкин.

В тему: Поисковиками миссии «Черный Тюльпан» нашли в районе Дебальцево 159 погибших

Как объясняет Романцова, новой власти следует донести, что проблему с невыполнением закона следует решать, в том числе, доработать аспекты, которые мешают розыску. «По нашим данным, те, кто был освобожден из плена в ОРДиЛО, не имели контактов с родственниками и включались в список пропавших без вести. Поэтому важно установить этот статус и понять, что пропавшие без вести являются частью работы по освобождению пленных. Поэтому так важно, чтобы этот вопрос был включен в работу следующей Верховной Рады, Офиса президента. Но самое главное - чтобы этот закон начали выполнять систематически органы исполнительной власти, поскольку от них зависит, какие инициативы, которые уже появились в регионах, смогут быть системными на всей территории Украины. Получат ли родственники социальную защиту, будет ли полиция иметь достаточно информации для поиска, а Украина как исполнитель Конвенции по насильственным исчезновениям продемонстрирует, что она занимается проблемой», - говорит правозащитница.

Мустафа Найем считает, что сейчас, накануне выборов, сложно будет заставить правительство работать над этим. «Возможно, следовало бы запустить адвокационную кампанию, направленную только на реестр, и уже сейчас обращаться к кандидатам в народные депутаты проходных партий, которые и будут заниматься вопросами прав человека. Через институт Уполномоченного по правам человека, возможно, тоже надо давить. Есть еще Офис президента, в котором тоже действует департамент, отвечающий за права человека. Думаю, в первые дни после избрания парламента и создания правительства влияние администрации президента будет достаточно силным, чтобы они поручили правительству создать этот реестр», - говорит депутат. Также, по его словам, правозащитникам следует устроить неформальную встречу с министром юстиции, чтобы понять, на каком этапе остановилась работа и в каком состоянии находится нормативно-правовая база.

Ганна Чабарай, опубликовано в издании  Тиждень

Перевод: Аргумент

В тему:

• Фемида против Марса
• В подвале. Добровольцы — об Иловайске и плене
• Как пропадают в Крыму украинцы
• Забытые живые
• Отчет прокурора международного уголовного суда в Гааге о событиях последних двух лет в Украине