Как воевал Майдан 18 - 20 февраля. Уже история: хронология в воспоминаниях очевидцев

Версия для печати

Как так случилось, что Майдан победил, а Беркут и ВВ в панике бежали. Чтобы восстановить ход судьбоносных событий, завершившихся победой революции, мы попросили майдановцев по часам рассказать, где они были и что делали в решающие дни в истории Украины, а то и мира 18 — 20 февраля.

Все наши собеседники находились в разных местах, каждый делал что-то свое, кто-то бросал в Беркут брусчатку, а кто-то боевые гранаты, а кто-то в это время делал самодельные снаряды, набивая стеклянные лампочки перцем, одни бросали коктейли, другие спасали раненых...

Кроме того, многие люди просто пребывали в шоковом состоянии, например, когда, не ориентируясь на местности, убегали от Беркута во время наступления 18 февраля, скрываясь в подъездах или в квартирах киевлян. Неудивительно, что воспоминания остались рваные и фрагментарные. Что-то из увиденного вообще вылетело из головы, ибо сознание тоже самозащищается. Попытаемся сложить этот пазл.

18 февраля

Руслан Надкерничний из Винницы

Спасаясь, люди залезали на ходу на машины

8.00

На Майдане собирается народ, на вторник объявлено «мирное наступление» на Верховную Раду с требованием принять все решения для выхода из кризиса. На площади много женщин с детьми, пожилых людей. Ребят со щитами и палками из самообороны не более 15%. "Мы пошли для того, чтобы защитить простых людей, если милиция начнет их бить.

10.30

Колонна протестующих, которых собралось около 20 тысяч, по Институтской пришла на ул. Шелковичная и Липская. Там стояла сцена, выступали политики, но их никто слушал. Народу было очень много.

11.30

Были в Мариинском парке, услышали первые взрывы. Сразу же побежали к кордону Беркута в этом парке. «Час -полтора мы бросали в них брусчатку, а они в нас гранаты. Нас обстреливали резиновыми пулями и дробью, титушки бросались камнями, сожгли две их палатки в парке коктейлями.

12.30

Наша сотня приблизилась почти вплотную к Беркуту в Мариинском парке. Мужчины выстроились в ряд со щитами на расстоянии 30 метров от спецназовцев. «У нас было затишье. Мы пили молоко, солнышко светило, все было нормально. А на Шелковичной в это время шли бои, горели подожженые „Уралы“. Однако нашу сотню туда не направляли.

15.00

Беркут в Мариинском выстроился стеной метров 150. Мимо нас стали проносить раненых — сдается, в Дом офицеров. И тогда Беркуту дали команду „огонь“. Они погнали со всех сторон, началась паника, все бросали щиты и тупо бежали в сторону „Арсенальной“.

Там иногда останавливались, пытались строить баррикады, выносили на дорогу лавочки, даже развернули поперек улицы троллейбус. Но был такой обстрел гранатами и помповыми ружьями, что устоять было невозможно. А у нас даже камней не было, поэтому у „Арсенальной“ все побежали в разные стороны.

Многих сильно избили и захватили в плен. Я еще в жизни так быстро не бегал... Некоторые люди даже цеплялись за проезжавшие джипы и так бежали. Кругом валялись брошенные палки, шлемы и щиты.

16.00

Я и еще несколько мужчин из нашей сотни скрылись в подъезде жилого дома. Там просидели не менее двух часов, после чего пешком вернулись на Майдан. Там народ уже оттеснили к памятнику Основателям Киева. Мы начали строить баррикады».

Иван Рудковский из Каменец-Подольского

Иван Рудковский

На Грушевского угрожали отрезать голову

На Грушевского тем временем тоже продолжалось противостояние почти с самого утра, силы были неравны, однако у милиции не было приказа атаковать, сначала не было.

8.00

С самого утра нашу вторую сотню вывели на баррикады ул. Грушевского. Было нас там человек пятьдесят, не больше. По другую сторону баррикады, на расстоянии 30 метров, около полутысячи солдат ВВ. Они нам угрожали поотрезать головы, мы — им. Мы уже не обращали внимания. Как известно, позже в сети появилось видео, на котором видно, как «правоохранители» несут на носилках обезглавленное тело.

9.00

«Правый сектор» начал бросать в солдат коктейли. В нас в ответ полетели свето-шумовые гранаты, начали нас газом травить. Мы зажгли скаты. Рядом стоял военный ЗИЛ с газовыми баллонами, ВВшники отгонять его не захотели, у машины начали гореть колеса. Как он не взорвался?.. Тогда они еще в нас не стреляли. Такое противостояние продолжалось полдня.

15.30

Пришел Беркут. Ребята из самообороны думали, что это пересменка. Однако только беркутовцы выстроились, сразу же сделали «черепаху» и пошли в наступление. Мы отбивались как могли — теми же коктейлями, камнями. Но выстояли всего 15 минут. Этого хватило, чтобы из Украинского дома эвакуировали народ. Меня контузило, из уха текла кровь. Отступал, волоча за собой щит по земле, но когда увидел, что Беркут в нескольких метрах от меня, включил пятую передачу. Догоняли в основном женщин и стариков. И били их. Мозгов нет совсем.

17.30

С Грушевского я перебрался на баррикаду на Институтской. Вижу, стоит женщина с ребенком года полтора, а эти идиоты ее водой давай поливать, как раз водомет подогнали. Я ее щитом прикрыл и начал отводить, а с самого аж течет, вся одежда мокрая. Беркут стоял тогда под мостом на Институтской.

18.30

Меня и еще нескольких мужчин отправили на баррикаду рядом с Домом профсоюзов, там сдерживали натиск Беркута всего 30 человек. У меня были две гранаты. РГД-5 и Ф-1. Одну я в них бросил, не сдержался — в ​​толпу. Разбегались во все стороны. Сколько ранило, если честно — я не видел...

Одному парню, лет шестнадцать, Беркут попал камнем в голову, малый стал кричать: «Дайте шлем, дайте шлем», а ему говорят: «Пойди и возьми». Он подбежал к кордону Беркута и начал стягивать с одного шлем, другие его били со всех сторон, но все же ему удалось сорвать ту каску и убежать. Я еще такого не видел!

20.00

На баррикаде возле Дома профсоюзов открылась пробка в моей бутылке с Молотовым, и у меня вспыхнул рукав. Я сразу упал на горящую руку, еще и тряпкой помогали тушить. Левая рука обгорела.

22.02

Точно помню время, когда резиновая пуля попала в глаз, потому что как раз тогда смотрел на часы на Доме профсоюзов. Тогда еще каким-то чудом, благодаря обстрелам фейерверками, удавалось сдержать наступление. Помню, что отвел почему-то немного в сторону щит — сразу же подача в глаз, и я ушел с той баррикады.

00.00

Автомайдановцы отвезли меня в Александровскую клинику. В четыре утра глаз прооперировали. Все отделение было забито людьми с Майдана. В палате был человек, у которого на лбу разорвалась граната — два глаза выбило. Женщина на перекур выводила. Мне сказали, что буду видеть раненым глазом, но плохо.

Сейчас вижу вокруг туман, а посередине фиолетовое пятно. На следующий день из больницы раненых начала забирать милиция. Попросил ребят из Автомайдана, чтобы посадили меня на поезд в Каменец-Подольский. Там провел несколько дней в больнице, а уже 1 марта с заклеенным глазом вернулся на Майдан.

Денис из Киева, студент-медик

Студент-медик Денис вынес четверо убитых

Раненых прятали в полуподвальных помещениях

С восьми часов утра 18 февраля 17-летний студент-медик (Национальный медицинский университет им. А. Богомольца) из Киева Денис был на Майдане. Медиков изначально никто никуда не отправлял — «мирное шествие».

11.00 — 12.00

Примерно в одиннадцать я увидел в интернете, что начались схватки, и сразу с двумя напарницами побежал на Институтскую. Там уже происходило то же, что раньше на Грушевского, — с одной стороны свето-шумовые гранаты и резиновые пули, с другой — коктейли и брусчатка. Было уже много раненых. Кому-то оказывали помощь на улице, некоторых относили к подъездам жилых домов и там делали перевязки.

15.00 — 16.00

Беркут пошел в наступление. «Мне немного повезло, я тогда повел раненого на Майдан. Но потом я вернулся к станции метро «Крещатик» на Институтской, Беркут уже был там. Я прошел через их кордон и уже оказывал помощь раненым на их территории.

Их было очень много, больше чем на Грушевского в первые дни, они просто лежали на асфальте: преимущественно рваные раны от гранат и осколков, гематомы от резиновых пуль и дубинок, переломы.

Тяжелораненых мы оттягивали ближе к жилым домам, прятали в полуподвальных помещениях и подъездах. Многих забирали в квартиры жители. На институтской 14 бойцов самообороны забрала к себе одна бабушка. Только благодаря этому они уцелели. Иногда мы просто закрывали раненых собой, потому медиков в тот день не били. Очень тяжелых на носилках относили к скорым, их было немного — несколько автомобилей.

17.00

Делал перевязки трем бойцам ВВ возле гостиницы «Украина». У двух были гематомы на ногах. Еще у одного — вывих ступни, я ему вправлял ногу. — К тому времени все ВВшники были чрезвычайно истощены, они едва стояли, а Беркут сидел — отдыхал.

Некоторых раненых, одетых в обычную одежду, мы отводили на Майдан по Институтской, ВВшники их пропускали. Ребят в камуфляже из самообороны так вести мы не решались, проводили их различными окольными путями.

18.30

Вечером все медики были на Майдане, раненых на Институтской уже не было. Кордон милиции находился под мостом и над дорогой возле Октябрьского дворца.

20.00

Беркут и ВВ пошли на штурм и оттеснили протестантов почти до сцены. За ними сразу же поехал водомет. Мы относили раненых ближе к Дому профсоюзов. Тех, кому нужна была помощь специалистов, капельница или переливание крови, мы заносили непосредственно в Дом профсоюзов. На третьем этаже места не хватало, разносили раненых и на верхние этажи. Это была большая ошибка.

Примерно в это время меня контузило, светло-шумовая граната разорвалась в одном метре. Первые 20 минут очень сильно болела голова, потом немного отпустило. Однако огнестрельных ранений тогда, даже ночью, я не видел. На то время.

19 февраля

1.00

Подожгли Дом профсоюзов. Недалеко от входа в здание находился небольшой медпункт, там я оказывал помощь. Все начали кричать: «Горят профсоюзы». Тогда и я увидел, что здание горит. У меня были свои раненые, поэтому внутрь я не побежал. Я знал, что там есть свои медики. Паника, конечно, была, но недолго, поскольку люди, которым было страшно, на тот момент все убежали.

Те, то остался, пытались делать кто что может. Всех раненых вынести не успели. Имевшихся на третьем этаже эвакуировали. С верхних этажей кого вынесли, а кого нет. В здании остались человек 40 — 50, не меньше. Люди сгорели. Об этом никто не говорит, потому что никому это не нужно, кроме ребят, которые здесь спасали людей.

Кроме того, Небесная Сотня... Она не одна. Когда эвакуировали отель «Днепр» во время наступления Беркута, мои друзья рассказывали, что отступали буквально по телам... Погибших — человек пятьсот.

По данным Евромайдан СОС, по состоянию на 23:00 8 марта — сообщение о 257 пропавших; их продолжают искать, однако активисты считают, что реально пропавших 30 — 50 человек.

После того, как загорелся Дом профсоюзов, раненых вывозили на частных машинах через Софийскую площадь.

2.30

Почувствовал, что истощен, понял, что не смогу больше помогать, и поехал домой. 19-го был дома, потому что после контузии сильно болела голова.

Дмитрий Кушак из Старого Самбора

Перестреливались, чтобы не заснуть

Ночью с 18 на 19 февраля Беркут остановился Горящая баррикада, которую назвали линией огня, простиралась от угла догорающего Дома профсоюзов до Консерватории. На том боевые действия практически остановились.

Дмитрий Кушак делал «гранаты» из лампочек и перца

Следующие сутки было более или менее спокойными, иногда они бросят в нас гранату, иногда наши коктейль запустят, чтобы ни мы, ни они не засыпали, — вспоминает Дмитрий. — Мы в палатке делали гранаты из лампочек и перца. Они очень действенны: перец попадает в легкие, в глаза, человек на неделю из строя выходит. Около полудня 19-го начал народ подвозить скаты, но к тому времени не было чем топить (поддерживать огонь на баррикадах — А.). Бросали в огонь все — матрасы, куртки... В среду также мы построили новые баррикады. Они очень сильно гидрантом донимали. Почему они нас не дожали ночью, остается загадкой.

20 февраля

Олег Саварин, одноклассник Дмитрия Кушака

Подготовка к штурму

4.30

Мы вместе с Дмитрием сидели за партой, вместе и «Майдан двигать приехали». Мы были в палатке и курили. Когда бах, бах... Одна за другой начали разрываться гранаты. Мы на баррикады — где кто пристроился. У меня даже щита не было, в одной каске.

Олег Саварин

Они на нас не шли, а бросали гранаты и заливали водой горящую баррикаду возле памятника Основателям Киева — готовили прорыв в том месте. Ребята руководили, говорили: «Левая сторона»! И туда залпами брусчатка летела. Они почему-то постоянно перли через левый бок — у Дома профсоюзов. С другой стороны, с балкона консерватории по ним кто-то постоянно бил из помпового ружья, поэтому тот фланг они атаковали меньше. Такой бой продолжался несколько часов.

8.30

Ходит легенда, что контрнаступление началось с выстрела дробовика. Говорят, что стреляли из Консерватории в Беркут, который пытался ее поджечь,потому что там обосновался новый медпункт.

Началась так называемая контратака Майдана. «У них огнестрелы, у них огнестрелы... Короче, они все побежали. Ну да, где у кого было и охотничье оружие, и другое, к тому же они знали, что во Львове захватили склады с оружием. Они герои с оружием против людей с дрючками и камешками. А когда по ним начали палить, то и разбежались. По инерции ребята побежали за ними, а там снайперы...

Ярослав из Тернополя

10.00

В наступление сначала пошли человек тридцать, не больше. А уже за ними побежали другие. Кроме того, утром 20 февраля подоспели люди из других городов, народу на Майдане было значительно больше, чем накануне.

Сдерживать ментов было очень трудно. Люди были готовы на все. Беркутовцы выбегали из Октябрьского дворца и понемногу отступали, а мы двигались за ними. Отходя, они отстреливались из автоматов. Две пули попали в руку моему товарищу.

Ярослав, Тернополь

Он говорит, что почувствовал что-то горячее на руке. Я повел его к врачам. Кстати, в Октябрьском после Беркута остались кучи использованных шприцев. Чем их там кололи, я не знаю. Но очевидно — они явно не думали, что мы люди.

Опять студент-медик Денис

Вынес с Институтской четырех погибших, раненых не считал

12.00

Приехал на Майдан около полудня. Четверг (20 февраля) я помню очень плохо, только какие-то отрывки. Знаю, что вынес с Институтской не менее четырех трупов. Раненых не считал. Щиты были как картон, бронежилеты пробивало на вылет. Аккуратная дырочка спереди и аккуратная дырочка сзади, а внутри мясо, органы, кости.

Тогда особо не задумывался, сидел под баррикадой и понимал, прилетит пуля так прилетит. Затем слышал крик: «Медик»! и бежал. Когда выносил раненых, думал, чтобы их не добило .

14.00

Я с несколькими ребятами со щитами сидели под баррикадой на Институтской. Услышал, что зовут медика. Выбежал из укрытия к раненому. За мной побежали еще двое, хотели прикрыть щитами. Я не просил об этом, они сами побежали. Сначала один упал на ходу, а затем другой.

Оба были ранены. Хочу сказать, что были снайперы, которые только ранили, не убивали. И даже пытались ранить как можно «слабее», простреливали мышцы, целились так, чтобы не задеть кость. Но большинство стреляли «на убой»: голова, шея, сердце... Больше я ничего не помню.

21.00

Домой попал уже под вечер. Не могу даже вспомнить, как добирался. Первые четыре дня мне снились убитые. Сейчас немного легче. Последующие дни после убийств были изнурительны морально, потому что на Майдане постоянно отпевали погибших. Каждый раз приходилось бежать к гробу и помогать родственникам.

—

Записал Сергей Демчук в рамках спецпроекта «Механизм Майдана», опубликовано в издании Тексти.org.ua

Перевод: «Аргумент»

В тему:

• Расстрел на Институтской: как это было
• За расстрел украинцев отвечают Янукович и Захарченко, — оппозиция
• Людей на улице Грушевского расстреливал «Беркут» — улики (фото)
• «Эскадронов смерти» нет. Есть государственные преступники и подчиненные им бандиты
• Радиоперехват при работе группы снайперов на Майдане
• К кровавым событиям в Киеве причастна третья сила, и она неукраинская, — Аваков
• Диверсанты и пособники