Дмитрий Степовик: Основатель коррупции в Украине — церковь Московского патриархата

Версия для печати

Авторитетный религиовед — о настроениях верующих, угрозах священникам и роли церкви во время войны.

Конечно, говорить о создании в Украине Единой Поместной Православной Церкви не приходится и теперь, после трагических событий, которые поставили страну на грань выживания. Но первые маленькие шаги на этом пути были сделаны именно после Майдана, и развязанной Россией войны в Донбассе. И делали эти шаги не руководители церквей, а простые верующие. Они не переходили в Киевский патриархат из Московского, они просто шли к Украинской церкви.

Киевский патриархат, как и раньше, искренне надеется, что процесс единения неизбежен. А вот Московский все же предпочитает отмалчиваться. Даже война и тысячи невинных смертей не смогли нарушить упорную приверженность Москве. В диалог, о готовности к которому говорил сразу после своего избрания Митрополит Киевский и Всея Украины Онуфрий, вступать в УПЦ МП не спешат. Тех же, кто на местном уровне готов к примирению и единению, строго наказывают.

В тему: Патриарх Филарет обратился к УПЦ МП: «С кем вы? С Украиной или Россией». Видео

Известный религиовед, доктор богословских наук, преподаватель Киевской православной академии Дмитрий Степовик считает, что такое «молчание», на самом деле, означает поддержку агрессивных действий России против Украины.

Степовик уверен, что степень зависимости УПЦ МП от Москвы после смерти Митрополита Владимира только усилилась. О настроениях верующих, угрозах, которые приходится слышать священникам, и роль церкви во время войны религиовед рассказал в интервью изданию «Главком».

«Владимир Сабодан не принадлежал к людям сильной воли»

— Дмитрий Власович, еще в конце августа священнослужители Черкасской епархии УПЦ МП в ходе анонимного опроса на одном из совещаний высказались в поддержку создания в Украине единой поместной автокефальной церкви. 13 ноября неоднозначное событие произошло уже в Ровно, где представители УПЦ МП, УПЦ КП, УАПЦ, УГКЦ подписали Меморандум о единой Украине и единой Украинской поместной православной церкви. Можно теперь говорить, что путь к объединению действительно начал приобретать реальные очертания?

— Можно говорить. Но тот сценарий, на который мы — верующие, архиереи и священники Киевского патриархата — надеялись, не может осуществиться в данной ситуации из-за невероятного и ужасного оппортунизма Москвы. Таких событий, свидетельствующих о начале пути к объединению, особенно много было в Западной Украине. Но когда это инициируют епископы, на них не просто давят психологически, им угрожают даже физическим уничтожением. И то, что произошло в Киеве,это подтверждает.

В тему: Московский и Киевский патриархаты УПЦ объявили о начале диалога об объединении

— Вы имеете в виду тот факт, что митрополит Сарненский и Полесский Анатолий и Митрополит Ровенский и Острожский Варфоломей, подписавшие меморандум от УПЦ МП, через несколько дней отозвали свои подписи?

— Да. То, что они подписали, а затем отозвали, и то, что нынешний глава этой церкви Митрополит Онуфрий (Березовский) потребовал, чтобы они это сделали. Им угрожали отстранением от руководства епархиями. И они это сделали. Кажется, их даже вызвали после подписания в Москву. Конечно, их там не погладили по голове. В Москве надеются, что донбасский и крымский вариант может быть повторен в церковной и других сферах.

В этом контексте я также не могу похвалить поведение Митрополита Владимира (Сабодана) — хотя, как говорят, о мертвых либо хорошо, либо ничего. Но у него была прекрасная возможность объединить церкви, даже когда он уже был болен. Его авторитет в церкви Московского патриархата всегда был достаточно высок.

— По Вашему мнению, что помешало ему это сделать? Тоже угрозы?

— Помешал страх. Его все время предупреждали, особенно относительно политики нескольких епископов, близких к нему, которые были настроены на объединение с Киевским патриархатом. Другие епископы, получившие инструкцию из Москвы, передавали, что если он будет близко к себе держать тех настроенных на объединение людей, то он умрет быстрее, чем Господь призовет естественным путем.

То есть — ему сделают то, что называется «эвтаназия», помогут уйти из жизни. Конечно, когда такие намеки делают человеку, то он предостережется от резких движений. Кроме того, Владимир Сабодан не принадлежал к людям сильной воли. И он имел страх постоянно перед «хозяином», хотя он прекрасно понимал, что ничего неканонического в Киевском патриархате нет.

Фвот: vid-knyhy-do-mety.info

Если бы Киевский патриархат был бы ничем для Бога, то он бы так не вырос. Он был очень маленьким в 1992 году, когда произошло объединение УАПЦ Патриарха Мстислава и УПЦ тогдашнего митрополита, нынешнего Патриарха Филарета (Денисенко).А сейчас уже в КП значительно увеличилось количество прихожан, он имеет мощную инфраструктуру в виде трех духовных академий, нескольких семинарий.

По всем областям, даже там, где преобладает русскоязычное население, тоже много верующих — я имею в виду Донецкую, Луганскую области, Крым, некоторые другие южные и восточные регионы. Это чья работа? Божья. Потому что у нас и денег таких нет, и воздействия такого нет, и почти все президенты больше были больше против, чем за. Но Киевский патриархат вырос и окреп духовно. Никто так не сумел внедрить язык народа, как это произошло за двадцать лет существования Киевского патриархата. Все соборы у нас — от Донецка до Ровно, от Закарпатья до Сум — служат на украинском языке...

Такой успех вызывает яростное сопротивление со стороны Московского заполитизированного Патриарха Кирилла (Гундяева) и его суверена, который стоит над ним, как дамоклов меч, — президента России Путина. Поэтому объединение невозможно. Но путь есть.

— Какой именно?

— Он начался на Днепрянщине и на Подолье. Когда общины ставят соответствующее требование священнику. Например: 90% наших прихожан в вашу церковь хотят объединения с Киевским патриархатом — идем, уважаемый Владыка, в районное управление по делам религии, зарегистрируемся и переходим. Это разрешено всеми уставами.

То есть, должно идти объединение снизу. И примеры уже есть. Когда община решала, когда люди подписывались и шли вместе с требованием, здесь уже все перерегистрировалось. Но потом, правда, тут же ловили священника и говорили: «У тебя есть дети — как бы с ними ничего не случилось». Ну и другие угрозы, которые не имеют ничего общего с христианством.

Когда Янукович только пришел к власти, они это делали и по отношению к Киевскому патриархату. В Макарове была очень неприятная история. Мы построили церковь, и священник захотел построенный церковью дом его проживания перевести в свою собственность. Но дом его — пока он служит. Церковь сказала ему: нет, дорогой, будешь жить здесь, сколько нужно, но дом — не твоя собственность.

Он с кем-то посоветовался и перешел в Московский патриархат. И до этого времени он там. Конечно, мы не оставили так этого дела. Но суд тогда — при Януковиче — встал на его сторону. Мол, он там меблировал дом, провел туда тепло, то есть что-то приложил к этому дому. Но 90-95% всех средств дала церковь.

То есть такие случаи были. Но мы вели себя послушно по отношению к власти. А теперь они действуют, как разбойники, рейдерскими способами: появляются и начинают угрожать.

Конечно, патриарх Кирилл — лицемер, и он не будет это так открыто сам делать. Но начиная от столицы и до села действуют представители, так сказать, спецслужб России. Это в большей степени этнические русские, но также и украинцы-предатели. И вот таким людям приходила инструкция: «Тебя платят — вот пойди к такому человеку и скажи ему, что ему будет...».

Были случаи, когда кто-то попадал вдруг в автомобильную аварию или что-то подобное происходило. И тогда раздавался еще и другой месседж: «Вот смотри, что случилось — и с тобой такое будет». Это массово было. Конкретно называть фамилии я не могу. А если и назову, человек, конечно, это будет оспаривать. Это же надо доказывать документами.

Но это было массово и это продолжается сейчас. Когда умер Сабодан, они долго думали, кому бы отдать его место. Могли отдать, например, Митрополиту Черкасскому и Каневскому Софронию. Он — патриотически настроенный старший Митрополит их церкви.

У него есть личные претензии к Филарету — это другое дело. Но к церкви Киевского патриархата у него претензий нет. Если бы он стал главой церкви после смерти Сабодана, то, думаю, он бы не побоялся этих угроз. Тем более, что людям, которым уже под 80 или за 80, бояться уже особенно нечего: умрут ли они насильственной смертью или естественной. Когда у них есть большая идея, они готовы ее воплощать.

Объединение произойдет обязательно — это процесс неизбежный. Я, конечно, имею в виду православные церкви — Киевского и Московского патриархатов.

— А остальные?

— Ну, вот Автокефальная путается под ногами. Неизвестно, что это за образование. Ну, у нас есть информация, что она работает не на Киевский патриархат. А если не на Киевский, то тогда возникает вопрос: а на какой? Ясно же, на какой. Хотя фразеология у них вроде патриотическая. Но с ними сейчас никто не считается. Это небольшая миниатюрная церквушка, но ее содержат, потому что она выполняет определенные функции людей, которые заинтересованы в том, чтобы в Украине не было покоя, в том числе и на религиозной почве.

— Какие «функции»? Что именно вы имеете в виду?

— Ставить палки в колеса Киевскому патриархату. Уж было три случая, когда мы должны с ними объединиться. Уж был составлен договор, работали комиссии — в одной из таких был и я. Из Киевского патриархата возглавлял тогда комиссию нынешний Митрополит Димитрий (Рудюк),который во Львове теперь работает.

Но предстоятель УАПЦ Мефодий (Кудряков) ездил в Москву и получил там или угрозы, или подкуп. У них примерно в восемь раз меньше верующих, чем у нас. У них было восемь епископов, а у нас сорок. И в последний момент Мефодий (Кудряков) говорит: а что это значит, что мы вливаемся? Говорит: давайте так, на общих выборах, которые должны уже создать единую церковь, пусть будут наши восемь епископов и ваших восемь епископов, и вы предлагайте патриарха уже объединенной церкви, и мы предложим от себя. Это одно. Второе.

Говорит: в Киеве никогда не было патриархата — значит, мы должны избрать председателем объединенной церкви только Митрополита. У нас уже 15 лет в то время был патриархат — значит, нам надо было отказаться, перекраситься? Поддержали бы это люди? Нет. Но они выдвигали абсолютно неприемлемые, смешные, дикие условия. И это уже после того, как все детали были обсуждены в комиссиях.

Так можно ли объединяться с такими людьми? Нет. Поэтому мы бросили эти игрища с объединением УАПЦ Мефодия (Кудрякова) и теперь надеемся на объединение двух крупных церквей. А та, что путается под ногами, или пусть и дальше путается, или пусть вступает уже в объединенную церковь. Но еще раз хочу подчеркнуть: объединение может идти только снизу.

«Онуфрий является препятствием объединения церквей»

— Как можете оценить нового предстоятеля УПЦ МП Онуфрия? Он неоднократно подчеркивал, что готов к диалогу. Правда, отмечал, что у Московского патриархата есть свои принципы...

— Онуфрий является препятствием объединения церквей. Это классический лицемер, фарисей. Он превратил руководство УПЦ МП в определенный Синедрион (высшая иудейская религиозная и политическая инстанция, — «Главком»). Основная их задача — всячески притеснять Киевский патриархат и, конечно, поддерживать агрессию в стране.

Они ни одного заявления не сделали по аннексии Крыма, о том, что происходит на Донбассе. А молчание — это знак согласия. Значит, они с этим соглашаются. Тем более, мы имеем факты, что священники даже благословляли оружие сепаратистов, бандитов. И осуждения этому со стороны церкви не было. Представьте себе, чтобы в любой другой церкви — римско-католической или протестантской — на такой случай не обратили внимание. И глава той церкви сразу отстранил бы такого пастора. Поэтому с этим Онуфрием разговора не будет.

Недаром патриарх Кирилл выбрал его в качестве кандидата на эту должность. Сам Кирилл сюда, конечно, не приехал, потому что если бы приехал, то обратно пешком шел бы, наверное ... Но он прислал своих агентов. Выбрали в итоге Онуфрия.

Фото: nd04.jxs.cz

В отношении него здесь еще и ходят разговоры, что он не является этническим украинцем, что он родился в молдавском селе (согласно опубликованной в сети биографии, Онуфрий родился в селе Корытное в Вижницком районе Черновицкой области, — «Главком») — но тому доказательств у меня нет. Но вроде в своих проповедях, еще когда он был на Буковине, он говорил: вы никакие не украинцы, вы — буковинцы.

То есть у него был уже способ мышления такой, сепаратистский. Если бы была бы такая возможность, то он бы тех буковинцев также поднял на войну и провозгласил бы, возможно, там «Буковинскую народную республику». Я не знаком с ним, и не могу ничего хорошего о нем сказать. Я не в восторге от его предшественника. Но этот — в разы хуже. Один на один на каком-то приеме, если бы мы уже встретились, я бы ему руки не подал. Потому что это не наш человек, не церковный, а не православный, не украинский. За эти слова я отвечаю.

А вот те его заявления, что, мол, они готовы к диалогу — там надо же ставить многоточие. «Но» — без Филарета. Его принципы не являются христианскими и приемлемыми. После того, как был избран Онуфрий, зависимость УПЦ МП от Москвы повысилась.

— Какие же изменения с его приходом в церкви уже состоялись?

— Внутри, так сказать «под ковром», происходит довольно жесткая борьба. Идут бесконечные, как я уже говорил, запугивания. Знаю, что сейчас большие репрессии в отношщении Митрополита Александра Драбинко, их молодого архиерея. Был один очень показательный инцидент. Освящалась часовня на территории национального технического университета «Киевский политехнический институт».

Спонсор этой часовни профессор Станислав Довгий хотел сделать ее экуменической. Он позвал греко-католиков, Киевский патриархат, Автокефальную церковь, Московский патриархат. Когда надо было освятить колокола, то это должен был делать Драбинко, там была своя очередность определенная. Ждали до последнего, даже остальное все задерживали, но он не пришел. А потом мы узнали, что Онуфрий сказал ему: «Чтобы ноги твоей там не было». Такую Драбинко получил инструкцию от своего «повелителя».

Это же не участие в Божественной литургии, это действо, на котором присутствовать могут все. Это обычное освящение. Поэтому изменения — к худшему. Внутри идет борьба. Сейчас в стране происходят серьезные события. С одной стороны, это влияет на рост патриотизма украинцев в связи с угрозой быть порабощенными навеки.

С другой стороны, на людей с предательскими устремлениями это тоже влияет. Эти мерзавцы будут помогать осуществить этот план. Но их становится количественно все меньше и меньше. Они действуют подпольно, прямо не могут — потому что чувствуют силу народа. Но, думаю, что это течение, которое там есть — противников Онуфрия, будет нарастать.

— Давайте подробнее поговорим о группах влияния в УПЦ МП. Кто стоит во главе каждой из них?

— Есть три группы. Есть решительно проукраинская. Есть, как говорится, такое «болото» — посередине, и туда, и сюда, «моя хата с краю». И есть, конечно, те, кто категорически «против». Сегодня по количеству эта группа является наибольшей. Она получает поддержку российского государства. И внутренние коллаборационисты действуют на них.

Они сильные, и они действуют нехристианскими методами — запугиванием, подкупом, коррупцией. Основателем коррупции в Украине, в целом, является именно церковь Московского патриархата. Они это поддерживали. Они знают, как это делается. И очень трудно будет, если закон не вмешается в ситуацию и не развенчает то, что они делают, прикрываясь словами из богослужебных книг.

— Назовите «руководителей» этих групп.

— Ну, позвольте мне всех не называть. Хотя одного я уже назвал. Имею в виду Драбинко. Но у него нет отдельной епархии. Значит, не на кого опереться. Есть узкий круг интеллектуалов в этой церкви, которые готовы это сделать, но так, чтобы их поддержала масса — чтобы была епархия у него. Он бы тогда был смелее. А ему епархии не дают. Когда был болен Сабодан, Драбинко был ему как сын, он помогал ему, когда тот уже не вставал с кровати и так далее.

Я лично с ним познакомился — человек производит положительное впечатление. Чего нет ни в одном из прочих, сидящих там. Относительно того же Онуфрия, митрополита Павла (Лебедя) или других. Они все какие-то толстенные, не двигаются, ездят на Мерседесах. На что они покупают себе машины, которые стоят по 120 000 долларов? Они уже приросли брюхами к своим машинам, и расставаться с ними они никогда не будут, и пойдут на все. Они не думают о потусторонней жизни, о том, что их ждет в вечности, а, может, и не верят в нее, а служат только для удовлетворения своих телесных потребностей.

Тенденция такова, что эта, пока маленькая группа будет расти. А влияние занимающих резко антиукраинскую позицию будет уменьшаться.

— Раскол быть может?

— Здесь можно только гадать. И я думаю, что будет не раскол, а просто одна группа — проукраинская — настолько вступит в силу, что будет просто Собор и будет переизбрано руководство. Оба сценария — и раскол, и выборы — для нас желательны. Потому что, если у врага не все в порядке, то сторона, на которой правда, только выигрывает от этого.

«Вроде бы они уже были в канцелярии на небе и все узнали»

— Ваша оценка, изменилось ли количество верующих УПЦ МП и УПЦ КП в 2014 году? Есть такое мнение, что падение доверия к Патриарху Кириллу будети способствовать перетоку к Киевскому патриархату.

— Это, кстати, действительно так. Вот парадоксальный факт. На оккупированных частях Донбасса, там, где была незначительная часть Киевского патриархата, конечно, священников изгнали, и наш архиепископ Сергий был вынужден переехать из Донецка в Мариуполь, но он сохранил за собой титул архиепископ Донецкий и Мариупольский.

Но вообще очень уменьшилось количество прихожан УПЦ МП в восточных областях, которые, казалось бы, должны поддерживать этих бандитов из «ДНР», «ЛНР». Церкви Киевского патриархата, конечно, священников изгнали, и наш архиепископ Сергий был вынужден переехать из Донецка в Мариуполь, но он сохранил за собой титул архиепископ Донецкий и Мариупольский.

Но, вообще, очень уменьшилось количество прихожан УПЦ МП в восточных областях, которые, казалось бы, должны поддерживать этих бандитов с «ДНР», «ЛНР». Церкви Киевского патриархата во всех оккупированных районах запрещены. Но в районах, находящихся под контролем украинской власти, многие люди, которые ходили в церкви Московского патриархата, уже ходят в церкви Киевского патриархата. И это на Донбассе, где идет война.

А если говорить о более спокойных областях — особенно, начиная от Запорожской и Днепропетровской и кончая Одесской областью — то можно сказать, что там есть огромное преимущество для церквей Киевского патриархата.

Люди начинают требовать перехода в Киевский патриархат, но священники всячески противятся, усиливается эта совершенно глупая пропаганда, что «они не так, как надо». Москва угрожает Константинополю, всем восточным патриархатам, что будет раскол во Всемирном православном мире. Но тенденции перехода к Киевскому патриархату их Московского есть.

— Московский патриархат в оккупированных городах работает?

— У них ситуация лучше. Они проводят служения.

Все церкви Киевского патриархата в оккупированных районах захвачены — люди туда не ходят. Они превращены в склады так называемой «гуманитарной помощи» — а это оружие, которое привозят из России.

— Что делать с УПЦ КП в оккупированном Крыму? До 1 января там действуют законы переходного периода. А потом?

— Все должны перейти под Московский патриархат. Наш архиепископ Климент вряд ли бывает в Крыму. Киевский патриархат оттуда вытеснен. Люди, которые там остались, будут ходить в те же церкви, но туда дадут московских попов.

— Даже в церквях Московского патриархата в Украине сегодня поднимается вопрос о целесообразности поминовения Патриарха Кирилла. Это следствие российской агрессии?

— Он поддерживает военные действия, постоянно говорит, что это никакое не вторжение России, это гражданская война, а мы все — бандеровцы и фашисты. Он пользуется фразеологией Путина и российского министра иностранных дел Лаврова. У них падает рубль, снизились цены на нефть. Они уже имеют результаты, и будут еще больше иметь из-за того, что они затеяли. Но их лидер говорит: «только победа», ну еще увидим, какая это будет «победа». Они ожидают, чтобы сюда пришел «дядя Ваня» и «сделал так, как в Афганистане».

Новых аргументов в своей пропаганде у России нет. Те же — «не канонические», «не благословенные». Вроде бы они уже были в канцелярии на небе и все это узнали. А факты говорят о другом. Идет третье десятилетие существования церкви.

Люди стали в богословском отношении более образованными. И они все понимают. Хотя сначала это действовало: «если твоего ребенка окрестил священник Киевского патриархата, то этот ребенок считается некрещеным, и его место, когда он вырастет, состарится и попадет в иной мир, — в аду». И что вы думаете? Вопреки всем канонам, которые существуют, люди приходили и перекрещивали. Это категорически запрещается. Признается одно крещение.

Когда-то этим (повторным крещением, — «Главком») занимались протестанты, но даже они отказались от такой практики. Сейчас, если человек крещен и имеет документ о крещении, они принимают его в том крещении, в котором он есть, хотя в дальнейшем он и будет уже протестантом. А эти (Московский патриархат, — «Главком») идут на это. А это говорит о том, что Бога они не признают.

— Последние социологические опросы в России показывают, что там доверие к церквям и религиозным организациям сегодня составляет 54%, а общественным авторитетом Патриарха Кирилла называет лишь 1% из опрашиваемых. Православная церковь в России теряет Россию?

— Люди по традиции, потому что привыкли к православной обрядности, ходят в церковь, и то лишь половина населения. А тот факт, что предстоятеля церкви поддерживает 1%, о многом говорит. Но даже когда этих цифр не было, то и так все было понятно. Даже при Сталине Патриарх Алексий I, хотя тоже жил под дамокловым мечом, все же оставался православным человеком.

А этот полностью стал инструментом политики агрессии и захвата других территорий. Люди видят, что церковь поддерживает ложь. Так как они будут такого руководителя такой церкви поддерживать? Мы надеемся, что та часть россиян, живущих по правде, рано или поздно отрекутся от этого Патриарха и от этой политической власти, которая стала на путь фашизма.

— Что должна делать церковь в условиях войны?

— Церковь должна молиться Богу за Украину. На Украинском доме вывешен огромный плакат: «Молитесь за Украину». Напала на нас ядерная держава, у которой даже обычное вооружение в несколько раз больше и лучше, чем в Украине. Население в три раза больше. Но что случилось?

Если раньше Запад воспринимал Украину как нечто буферное между Востоком и Западом, то теперь, после того, что произошло в Крыму и на Донбассе, практически весь прогрессивный мир, в том числе, и страны, которые в отношении России занимали нейтралитет, как, например, Китай или Индия, сегодня понимают, что этот колокол может звонить и по ним.

Потому что сумасшедшим мужем сейчас поставлена ​​цель — сотворить Всемирную империю. То есть ему нечистая сила подсказала этаким образом действовать, пообещав, что он победит и получит поддержку. В этой ситуации церковь не может поддерживать ложь. Разве человек, который мыслит логически, может сомневаться, где правда и где ложь? Церковь занимает такую ​​позицию: мы благословляем наших воинов, потому что это наша Родина, и ее существование поставлено на кон.

Они нам не рассказывают правды по каналам российского телевидения — мы не знаем, что думают простые россияне. Там только выступают пропагандисты и агитаторы. Как при коммунистах. Одно думали, другое говорили, а третье делали. Эта лицемерная фарисейская политика свойственна вообще стране-агрессору. Желание захватить чужие территории, поставить население (кстати, очень же много на Донбассе живет этнических русских, а также те, кто и не были русскими, говорили на русском языке) на грань жизни и смерти, — это говорит о том, что это государство не христианское и не православное. Своих же людей!

Это же не Львовская область, не Волынская, это Донецкая область, где города говорили, что там подавляется русский язык, хотя украинцев там и не было. Но они начали эту войну с убийством, с пролития крови. Ясно, что церковь должна стоять на стороне правды.

— Может ли священник призвать верующих занять ту или иную позицию, подталкивать к правильному, по его мнению, выбору?

— Это возможно делать, говоря терминологией Священного писания. В Священном писании все эти случаи прописаны — и в Ветхом завете, и в Новом. Но употреблять современную политическую терминологию: вот вы становитесь на ту сторону — нельзя. Но некоторые это делает. И поэтому церковь Московского патриархата в тех оккупированных областях прямо поддерживает агрессию против Украины. Потому, повторяю, даже молчание — это поддержка агрессора.

Церковь не может пользоваться политической терминологией. Но призывает людей быть мудрыми, думать и выбирать самостоятельно. Поскольку любая форма, даже завуалированная, давления на человека запрещается церковью. Когда Господь сказал: я вам даю правду, но вы выберите, я вас не заставляю идти ко мне. Так Иисус Христос говорил своим ученикам. И все люди, которые пришли к нему, пришли добровольно. И в этом сила.

—

Катерина Пешко, опубликовано в издании  Главком

Перевод: Аргумент

В тему:

• Церковь столь же больна, сколь и все постсоветское общество
• «Украинская церковь должна быть единой и независимой от Москвы», — патриарх Филарет
• Филарет: миллионы верующих Киевского патриархата уже никогда не захотят подчиняться Москве