Даже кровь Майдана не смыла с нас грязь коррупции

Версия для печати

Осуждая коррупцию наверху, украинцы остаются на удивление толерантными к «низовому» взяточничеству и продолжают давать и брать благодарности и поощрения. Как перезагрузить сознание общества на нетерпимость по отношению к взяткам.

«Ну нет, чиновникам не давала и не даю. Только врачам – добровольно и чистосердечно. Не хочу, чтобы педиатр моих детей ходила в драной юбке. Специалист она высококлассный, а получка – как у уборщицы дешевого офиса», - эмоционально объясняет Елена Л., менджер одного из украинских изданий. Эта вечно озабоченная мама двух девочек-близняшек гордится гиппократами из государственных клиник: за шесть лет детских болячек ни один не намекнул, что надо заплатить, а многие врачи вообще отказывались от втихаря оставленных на столе купюр.

Несмотря на образованность и осведомленность, которую дает ее профессия, Елена не считает такие «добровольные пожертвования» бытовой коррупцией, называет их деликатно – благодарностью. И она, мягко говоря, не одна: согласно исследованиям, проведенным в прошлом году социологической группой Рейтинг, от 13 до 67% украинцев, в зависимости от региона, не считают, что дать взятку или подарок госслужащему или другом «бюджетнику» – это коррупция. А если и коррупция, то такая себе, «ненастоящая», несерьезная какая-то, ведь разве это взятка в 200 гривен, эквивалент двух килограммов телятины, а настоящая коррупция – где-то там, в высших слоях политической атмосферы, так высоко, что нам с земли не очень видно.

В тему: Украинцы и взятки: справочник по коррупции

Социологи отмечают: несмотря на действительно возросшую жажду преодоления коррупции, наше общество остается на удивление толерантным к «низовому» взяточничеству, воспринимая его чуть ли не как элемент национальной культуры. С такими представлениями вряд ли возможна эффективная борьба. Как «вправить мозги» соотечественникам, как привить им отвращение к грязным деньгам? В Проектном офисе реформ, проанализировав ход антикоррупционной реформы, поняли, что у нее есть пробел – отсутствие диалога с обществом – и разработали стратегию антикоррупционных коммуникаций.

У всех липкие руки

«Конечная цель антикоррупционной реформы – свести коррупцию не до нулевого уровня, потому что это невозможно в любой стране, а хотя бы снизить до такого уровня, чтобы она не представляла угрозы национальной безопасности и не была помехой устойчивому экономическому развитию. Решение этой задачи невозможно без глубинного изменения в общественном мышлении, - говорит Игорь Гончаренко, менеджер по антикоррупционной реформе Проектного офиса Национального совета реформ. – Надо избавиться от стереотипа, что коррупция – это часть нашей культуры, изменить модели поведения».

В тему: Ген взятки

Парадоксально, но даже кровь Майдана не смыла с нас грязь коррупции. Ни с рядовых граждан, ни тем более с политического олимпа. Несмотря на громкие реформаторские заявления и определенные реальные действенные шаги, несмотря на прозревшее гражданское общество, страна не сделала сильного рывка из тисков коррупции. Так, согласно отчету влиятельной международной организации Transparency International, в 2015 году Украина по индексу восприятия коррупции занимала 130-е место среди 167 государств. На одной ступени с такими незавидными соседями, как Парагвай, Непал, Никарагуа, Коморские острова. По сравнению с предыдущим 2014 годом Украина в Индексе восприятия коррупции улучшила свои позиции всего на один балл из ста возможных. Согласитесь, с таким «приданным» стыдно соваться в европейскую семью.

По данным соучредителя и до недавнего времени исполнительного директора Transparency International Украина Алексея Хмары, примерно 40% крупного и среднего бизнеса прибегают к коррупционным действиям. А значит, водопады денег падают мимо государственного кармана. «Примерно более миллиарда коррумпированных долларов ходит среди граждан. В 2014 году эта цифра составляла более 3 миллиардов. Учитывая падение курса доллара, объем коррупционных средств примерно такой же», - констатирует Хмара.

Общественная мысль созвучна оценкам эксперта. 54% украинцев, опрошенных в апреле-2016 социологической компанией TNS, считают, что борьба с коррупцией не принесла никаких изменений. И – что интересно – такое впечатление у них сформировалось не только из теленовостей. Ведь на вопрос «Сталкивались ли вы лично с коррупционными действиями?» 33% респондентов ответили утвердительно. То есть треть взрослых украинцев – «опытные взяточники», неважно – делают они это под давлением обстоятельств или по собственной воле.

Неутомимо берут и вздыхая дают, но при этом все понимают, что таким образом подтапливают лодку, на которой сами же плывут вместе с детьми, внуками и домашними животными. 77% респондентов признали борьбу с коррупцией самой важной среди реформ, которых требует Украина! Для сравнения: даже реформе армии в стране, которая воюет, придали такого значения существенно меньше людей – 49%.

«Существует определенное стереотипное восприятие коррупции: считается, что коррупция – это миллионы в карманах судей, но не 200 гривен в кармане врача или учителя, - объясняет качку в головах украинцев заместитель генерального директора TNS Светлана Винославская. – Эта тенденция отражена и в оценке наиболее коррупционных структур, среди которых стабильно лидируют суды и прокуратура, а вот учреждения образования занимают последние места. Кстати, у учреждений образования (как школьного, так и высшего), а также в новой полиции и медицинских заведений один из самых высоких уровней доверия среди населения».

Привыкли, но не смирились

Почему же мы так делаем? 56% респондентов TNS указали, что без денег в конверте их ситуация не разрешилась бы. То есть к незаконным действиям их подтолкнули объективные обстоятельства. Лишь в 19% случаев чиновник сам требовал взятку.

«Подавляющее большинство бытовой, «стогривневой» коррупции – это не привычка, не дань традиции, а элементарная необходимость решить свою проблему быстро, без очередей и более-менее культурно: с вахтером, паспортисткой, сантехником жэка, тетенькой в регистратуре поликлиники и т.д., - говорит «педиатрическая взяточница» Елена Л. – Когда стоит дилемма: по закону, но долго и тягомотно, или сто гривен и быстро – многие выберут второе.

И их можно понять – ведь время бесценно. Конечно, никто не хотел бы искать «нужного» человека и тыкать ему украдкой мятую купюру, испытывая при этом своеобразное моральное унижение. Все бы хотели прийти, честно оплатить в кассу и оперативно получить услугу. Но наша страна построена так, что второй вариант не всегда доступен». Таким образом, делает вывод Елена, надо уничтожить основания для низовой коррупции.

Украинцы свыклись с мелким взяточничеством, но это не значит, что такое положение дел их устраивает. Когда у респондентов спросили об их действиях, если они в будущем будут сталкиваться с проявлениями коррупции, 41% заявили, что не будут давать взятку и будут пытаться официально решить свои вопросы. Еще 9% заверили, что сообщат о случившемся правоохранительным органам. Лишь 13% опрошенных признались, что и в дальнейшем будут прибегать к услугам «решал» и давать взятки.

Гончаренко из Проектного офиса реформ демонстрирует сравнительную социологию за 2011 и 2015 годы (подготовленную проектом UNITER, Pact Inc. по результатам ряда общенациональных исследований), которая свидетельствует, что готовность граждан противодействовать коррупции существенно возросла.

Так, во времена Януковича 26,7% респондентов сказали, что готовы требовать от чиновников выполнения их обязанностей, а в 2015-ом этот процент вырос до 34,6. В 2011 году 32,9% заявили, что не будут принимать никаких мер в отношении чиновников-коррупционеров; через четыре года количество таких пассивных наблюдателей ощутимо уменьшилось – до 19,2%. Четверть украинцев уверена, что рядовые граждане должны быть ответственными за преодоление коррупции в стране: 24% в 2015 году против 17% в 2011-ом.

Этот процент, считает Гончаренко, был бы значительно выше, если бы людям хватало информации, а иногда и образованности, понимания элементарных вещей – что сотня в карман служащего тоже является коррупцией, что НАБУ расследует политическую коррупцию, а не мелкие злоупотребления, для которых создается НАПК и тому подобное. «География антикоррупционной активности очень неровная: если в столице и крупных городах есть движение, то в регионах ею не охвачены целые социальные группы», - отмечает Гончаренко.

Он отмечает, что антикоррупционная реформа сделала определенный прогресс в двух направлениях – предотвращение коррупции (введены новые стандарты на госслужбе, работает и распространяется система госзакупок ProZorro, готовится к запуску электронное декларирование, обеспечена открытость данных о бенефициарах, создано Национальное агентство по предотвращению коррупции, вступает в силу закон о финансировании политических партий и тому подобное) и наказания за коррупционные действия (начало работу Национальное антикоррупционное бюро, Спецпрокуратура, начата реформа судебной системы, налажена деятельность учреждения бизнес-омбудсмена). Однако все это происходит вроде бы в стороне от общества. «Необходимы комплексные системные коммуникации с обществом, которых сейчас в сфере антикоррупции нет», - делает вывод Гончаренко.

В тему: Агентство по предотвращению коррупции разработало систему штрафов для взяточников

Нет четких месседжей, которые заставляют людей менять поведение, поощряют быть проактивными (сообщать о случаях коррупции, становиться расследователями). Крайне мало положительных примеров: на ключевые слова «борьба с коррупцией» СМИ отзываются одним негативом – куча золотых слитков, обнаруженных в подвале прокурора, судья, которого задержали и вскоре отпустили под залог, депутат, который сбежал за границу... Социология реагирует соответственно: согласно результатам исследований TNS, 56% сограждан считают, что государство ничего не делает в борьбе с коррупцией, а в то же время 47% слышали о прогрессе в этой борьбе.

«Бесспорно, украинцы слышат о проведении антикоррупционных реформ, однако не видят реальных результатов, судебные дела не имеют финальных решений или о них не говорят, а сами коррупционеры остаются не наказанными. Такая реальность формирует у людей понимание того, что ничего не меняется, а в СМИ они читают только факты разоблачения коррупции, а не борьбы с ней», - заключает социолог Винославская.

Тем временем высокое доверие (более 40%) к новой полиции, вера в ее «чистую природу» является хорошим примером спроса на позитивные изменения. Заметим, части своего высокого рейтинга новая служба обязана удачной государственной промоции.

В тему: Песок сквозь пальцы. Что не так в Украине с ответственностью юрлиц за коррупцию

Платформа для старта

Ликвидировать коммуникационную брешь призвана платформа по обеспечению национального диалога в сфере антикоррупции. «Это будет партнерство разных стейкхолдеров – государственных институтов, общественных организаций, международных организаций и проектов, представителей СМИ, рекламного сектора и бизнеса, - рассказывает о новосоздаваемой структуре Гончаренко.

- Будет секретариат, который будет обеспечивать административно-организационную деятельность, наблюдательный совет, который будет определять приоритеты и направления деятельности. На базе платформы будет собираться важная статистика, информация, исследования, будут анализироваться и внедряться лучшие мировые антикоррупционные практики; будут проводиться совместные коммуникационные мероприятия, будут привлекаться ресурсы международных организаций для реализации важных инициатив и развития гражданского общества в регионах.

Намечено четыре стратегические цели коммуникаций, для каждой из которых, что немаловажно, разработаны шаблоны оценки эффективности кампаний. Мы сможем отслеживать, насколько оказалась действенной, скажем, та или иная социальная коммуникационная кампания и как повышать эффективность коммуникаций в дальнейшем».

Подтверждает критическую важность коммуникаций и Наталья Севостьянова, первый заместитель Министра юстиции Украины и Председатель целевой команды антикоррупционной реформы, созданной под эгидой этого министерства.

«Долгосрочный успех в реализации реформ зависит не только от того, насколько комплексными и качественными будут планы и эффективной их имплементация, - говорит Севостьянова. - На протяжении всего пути реформирования крайне необходима слаженная работа всех непосредственных участников реформы и одновременно сильная поддержка со стороны общества.

Получить такую поддержку невозможно, не рассказывая подробно, но вместе с тем понятно о каждом шаге реформы, о каждом достижении или даже неудаче. Если коммуникации отсутствуют или неэффективны и искажены, есть большая вероятность столкнуться с сопротивлением или неприятием со стороны общества, что в итоге затормозит продвижение реформы».

Как видит Гончаренко, в информационной помощи нуждаются не только рядовые граждане, но и государственные институты, прежде всего специализированные – НАБУ, Спецпрокуратура, НАПК: «Участники Платформы помогут определить, какого канала коммуникации не хватает государственному органу, составить стратегический план коммуникаций, разработать методики, обучить специалистов. В дальнейшем этот госорган сможет действовать по такому гайду, или же пользоваться потенциалом участников Платформы».

Запланирована и массированная позитивная атака на мозги рядовых украинцев. Наша цель, заявляет Гончаренко, – повысить осведомленность общества, изменить индивидуальное поведение граждан и поощрить проактивный подход к борьбе с коррупцией. Для достижения этой цели существует достаточно инструментария – от наружной рекламы, комиксов, до уроков гражданского сознания в школах. Кстати, сейчас разрабатывается план проведения таких уроков уже со следующего учебного сезона.

Активные антикоррупционные коммуникации могут изменить общественное сознание, убеждены специалисты. Хмара вспоминает кампанию «Коррупция в суде грабит. Коррупция в школе развращает. Коррупция в больнице убивает», которую Transparency International Украина проводила в 2014 году. «Это была шокирующая социальная реклама, - говорит он.

- Однако на «горячую линию» мы получили немного отзывов – всего 200. Поэтому мы захотели, чтобы люди не просто испытывали шок, а обличали коррупцию, поэтому в следующем году провели кампанию «Они бы не молчали. Сообщай о коррупции». Может, помните? На бордах купюры с Лесей Украинкой, Сковородой, Иваном Франко. Наши волонтеры ежемесячно получали по 200 звонков в течение этой кампании».

В то же время Хмара признает, что без решительных действий власти в преодолении коррупции такие кампании будут иметь краткосрочный эффект. «Люди разочаровываются, не видя конкретных решительных действий власти, - рассуждает он,

- Залогом успеха любых преобразований является политическая воля двух сторон – власти, с одной стороны, и общества, с другой. Государственные органы-ширмы по борьбе с коррупцией существовали и при Януковиче, но политической воли к борьбе не было. Сегодня власти нужно добавить ресурса и решимости в борьбе с коррупцией, чтобы изменения, которые наметились, приобрели постоянство и необратимость».

(Материал подготовлен по инициативе и при содействии проектного офиса Национального совета реформ).

Опубликовано в журнале  «Новое время» 

В тему:

• Битва Гражданского общества против коррупции в Украине. За кулисами
• Просто о сложном: украинская коррупция и ход мыслей делков, находящихся у финансовых потоков
• Продажные суды — одна из самых весомых причин — почему в Украине процветает коррупция
• Вы не найдете другой страны, где так процветает коррупция, — основные тезисы выступления Байдена (ВИДЕО)
• Коррупция в Украине: как устроен «бермудский» треугольник воровства