Что делать, если вашего родственника схватили в «Л/ДНР»: советы семей и правозащитников

Версия для печати

За семь лет войны на Донбассе были задержаны сотни, если не тысячи человек. Некоторые из тех, кого удерживали российские боевики, ждали освобождения по несколько лет. Но есть и те, кто находится в застенках группировок «ДНР» и «ЛНР» уже более четырех лет, а их родные из последних сил пытаются не терять надежду…

Приходится просто ждать, ведь о новых обменах стороны уже долгое время договориться не могут. С родственниками незаконно удерживаемых поговорили «Новости Донбасса».

Освобождение пленных и незаконно осужденных людей на Донбассе – одна из ключевых тем переговоров Трехсторонней контактной группы, но уже около двух лет процесс не движется с мертвой точки. Украинской стороне известны имена минимум 285 удерживаемых человек, однако далеко не всех из этих людей «Л-ДНР» готовы включить в списки на обмен.

На эту тему: Иса Акаев: «Чтобы россияне слышали дипломатов, им сначала надо разбить лицо в кровь»

Участница гуманитарной подгруппы в украинской делегации ТКГ Татьяна Иванова подтверждает, что по поводу обмена пленными пока нет новостей. «Ничего нового с момента передачи списков ОБСЕ сторонами не происходит. На последнем заседании ТКГ вопрос обсуждался КПВВ в основном», – сказала Иванова. 

Точное количество пленников не назовет никто, к тому же незаконные вооруженные формирования регулярно заявляют о задержании «шпионов», «предателей родины» и так далее. Все это – политические дела против неугодных жителей ОРДЛО, которые несмотря на боевые действия, по разным причинам не захотели покидать дом. 

Переселенка из небольшого городка Комсомольское на Донетчине Татьяна Матюшенко уже около четырех лет борется за освобождение мужа Валерия.

Татьяна Матюшенко с мужем Валерием

На эту тему: Журналист Асеев заявил, что вместе с ним обменяли извергов, избивавших его в плену

Мужчину осудили на 10 лет якобы за шпионаж против «ДНР». 10 месяцев он провел в печально известной тюрьме «Изоляция». Затем был так называемый суд. После он провел еще один месяц в «Изоляции», а оттуда был направлен в СИЗО. С мая 2018 года Валерий Матюшенко находится в 32-й макеевской колонии.

«Да, у меня проукраинская позиция, у моего мужа проукраинская позиция, но не убивать же людей за то, что они не смирились с тем, что пришел "русский мир". Когда мужа задержали, 15 июля 2017 года, я еще там находилась две недели. Но когда я выехала на подконтрольную территорию, мне помогли», – рассказала Татьяна Матюшенко.

Женщина говорит, что в борьбе за освобождение людей из плена «ДНР» есть масса особенностей. Она озвучила несколько важных правил. 

«Мужа внесла в списки на обмен уже 6 августа 2017 года, но оказывается есть несколько групп на обмен. Первая группа – это люди, которые подтверждены с двух сторон – так называемой "Л-ДНР" и Украины. Вторая – это люди, которые подтверждены Украиной, то есть имеются официальные документы и на тот момент считалось, что это люди, которые подтверждены "Минском". А третья группа – это люди, у которых нет документов, то есть нет подтверждения нахождения там, в плену», – пояснила жена пленного.

На эту тему: Медведчук зривав обмін полонених і домовлявся з РФ про газ та електроенергію (ВІДЕО)

Против Татьяны даже открыли так называемое уголовное дело, но членам «ДНР» не хватило доказательств хоть какой-то виновности женщины, и дело закрыли. Она в очередной раз поехала в Донецк, когда узнала, что ее мужа не включили в список на обмен в декабре 2017 года. Но во вторую поездку, когда Татьяна попала на «суд» по делу мужа, все изменилось. 

«2 февраля мужу переносят суд, и я решаюсь поехать к нему на суд. Это была моя большая ошибка, потому что после того, как меня увидели на суде, как только я зашла домой (мне повезло, что они не увидели, как я зашла домой), у меня к дому подъехали несколько машин, это было "МГБ", окружили дом. И вот так я сидела четыре дня, не выходя из дома. Папа приедет, включит свет, я там покушаю. Вот так я на полу жила четыре дня», – вспоминает женщина.

Татьяна говорит, что ей чудом удалось покинуть город незамеченной. С тех пор она не возвращалась домой и сейчас живет на подконтрольной Украине территории. Мужа изредка слышит по телефону. Но женщина убеждена, что все разговоры заключенных прослушивают, а потому от Валерия сложно узнать все то, что так волнует родных – как он себя чувствует, все ли в порядке со здоровьем, не применяют ли к нему пытки. Но женщина знает наверняка – ее мужу нужна медицинская помощь.

Валерия Матюшенко группировка «ДНР» осудила на 10 лет за «шпионаж»

Исполнительный директор Украинского Хельсинского союза по правам человека (УХСПЧ) Александр Павличенко отмечает, что задержанные боевиками часто находятся в условиях намного худших, чем обычные осужденные.

«Эти лица часто находятся без суда и следствия в таких местах как "Изоляция" и имеют фактически наказание или помещены в условия, которые часто намного хуже, чем условия в обычных исправительных учреждениях, например, в исправительные колонии или следственные изоляторы. Они тоже не являются стандартами по правилам соблюдения прав человека, но все же там есть уровень требований и стандартов, которые соблюдаются», – пояснил правозащитник.

На эту тему: Ужас и смерть в "Изоляции”. Как пытают людей в подвалах Донецка

На неподконтрольной территории неофициальные тюрьмы гораздо хуже обычных

Пока у ООН, Медународного комитета Красного Креста и украинских организаций нет доступа к тюрьмам на неподконтрольных территориях, невозможно в принципе отследить, что происходит с заключенными. Международные правозащитники следят за ситуацией удаленно. В эти организации также важно обращаться, чтобы группировки «Л-ДНР» понимали, что человек, которого они задержали, находится в фокусе внимания.

Председательница правления общественной организации «Центр гражданских свобод» Александра Матвийчук уточняет, что обращаться в международные организации должны именно родственники пленных.

«Важно, что туда не могут обращаться представители, знакомые, правозащитники. Только родные непосредственно, потому что они [международные организации] работают, придерживаясь принципа конфиденциальности. Комитет Красного Креста должен иметь доступ ко всем незаконно заключенным людям, он его до сих пор не имеет, но обращаться нужно, тогда они запросят это разрешение», – говорит Александра Матвийчук.

На эту тему: Станислав Асеев: Даже если Бог и существует, то я его больше не понимаю

Каждое задержание на неподконтрольной территории – это уникальный случай, хоть и «шьют» подобные дела по одной схеме. Правозащитники говорят, что на начальном этапе, когда человека только задержали, есть несколько обязательных действий, которые нужно предпринять его родственникам или близким людям.

Участница гуманитарной подгруппы в украинской делегации ТКГ Татьяна Иванова отмечает, что в первую очередь на неподконтрольной территории нужно постараться найти, кто задержал человека и где он находится в данное время. Потому то там достаточно много структур, которые могут задерживать. И это не обязательно может быть «МГБ».

Задержать человека могут различные структуры «Л-ДНР»

После того как вы узнали, где находится человек, нужно передать ему все необходимое. Часто задержанные нуждаются, прежде всего, в лекарствах. 

Затем нужно обратиться в полицию с заявлением о похищении человека, а также в координационный центр при СБУ, чтобы добиться включения задержанного в списки на обмен. От «Л-ДНР» тоже придется добиться письменного подтверждения о том, что задержанного включат в их списки. 

«Подобные списки существуют на неподконтрольной территории. Там тоже нужно обратиться, чтобы "Л-ДНР" включили его в списки на обмен», – добавляет Иванова.

Арестованные или осужденные по так называемым политическим делам в ОРДЛО – самые сложные. Но политические взгляды – далеко не единственная причина, по которой жители Донецка и Луганска могут оказаться за решеткой.

В мае этого года издание «Спектр» опубликовало историю одного освобождения, и она совсем не похожа на десятки других. Елена Захарова смогла вытянуть из «Изоляции» своего сына Руслана без помощи спецслужб, Красного Креста, ООН и последующих обменов. В ее случае помогли деньги и многочисленные переговоры, хотя до конца непонятно, что было причиной похищения молодого человека.

На эту тему: «Нечеловеческие сроки». Рассказы жен крымскотатарских политзаключенных

Татьяна Иванова говорит, что для людей с оружием в ОРДЛО похищение с целью выкупа – тоже распространенная практика.

«Иногда тех людей, которых можно там забрать за деньги, чаще всего привлекают по экономическим статьям. Если статья экономическая – значит не очень-то там тебя считают преступником. Ты не нужен для обмена. И скорее всего этот вопрос может решиться финансово. Если это политическая статья, и тебе при этом вменяют, что у тебя было оружие, что ты работал на СБУ, был координатором, то тут вряд ли можно будет решить вопрос откупом», – объясняет участница украинской делегации в ТКГ.

Совсем другое дело – неугодные по политическим взглядам. Муж Татьяны Матюшенко – не единственный узник ОРДЛО, которого группировка «ДНР» уже несколько раз по неизвестным причинам не включила в списки на обмен. Олег Таран – в плену с марта 2017-го, Александр Бондаренко – с мая, Сергей Мазуров – с июля, Станислав Боранов – с сентября, Евгений Ставцев и Игорь Назаренко – с октября того же года. Андрей Сидоренко – в плену с января 2018 года, Елена Пех – с августа, Игорь Кирьяненко – с декабря, Сергей Курис – с сентября 2019 года.

Почему их не включают в списки на обмен – неизвестно. Все, что остается родственникам – ждать и надеяться на чудо, ведь они уже сделали так много для того, чтобы их родных освободили.

—

Юлия Тараруй,  опубликовано в издании Новости Донбасса

На эту тему:

• Освобождение пленных превратилось в сделку по неизвестному обменному курсу
• "Мне важно, под каким памятником встречаться - Тарасу Шевченко или Захарченко»
• Закрытые тюрьмы «ДНР»: кто ответит за застенок в Донецке
• Как выжить в плену и после него
• Военные преступления: адекватная расплата
• Олег Сенцов: «… Цеплялся, когтился до конца»